На протяжении четырех последних месяцев наша газета обсуждает важнейшую для области экологическую проблему — загрязнение стойкими органическими загрязнителями и возможность избавления от них. В октябре свое мнение по этой проблеме высказал депутат Государственной думы Российской Федерации, заместитель председателя комитета по экологии Думы Анатолий Николаевич Грешневиков.
В интервью («ЗК» от 20 октября) «Давайте не уподобляться Гондурасу» Анатолий Грешневиков положительно отозвался о планах установить именно в Ярославле плазменный конвертор, финансирование которого берет на себя агентство по охране окружающей среды США. Плазменная установка, включающая в себя самые новейшие, самые передовые технологические разработки, на сегодня пока единственная и реальная возможность избавиться от СОЗ и других опасных отходов. О принципах действия этой установки и почему ее появление ожидается в Ярославле нашим читателям рассказывал генеральный директор АНО «НПО «Эколлайн» доктор экономических наук Олег Жаров. Именно фирма «Эколлайн» и берется совместно с американскими коллегами за установку плазменного конвертора и утилизацию отходов I и II классов опасности. Сегодня высказать свое мнение о сложившейся в Ярославской области экологической ситуации и о перспективе избавления от СОЗ согласился депутат Государственной думы РФ, бывший генеральный директор Ярославского НПЗ Евгений Николаевич ЗАЯШНИКОВ. — Начнем с того, что в середине октября в Государственной думе состоялись парламентские слушания по вопросам охраны окружающей среды. Назывались они так: «Стокгольмская конференция о стойких органических загрязнителях и меры по подготовке ее ратификации». Парламентские слушания, в которых приняли участие депутаты Государственной думы, представители Совета Федерации Федерального собрания РФ, органов государственной власти субъектов РФ, заинтересованных министерств и ведомств, промышленности, общественных организаций, признали проблему загрязнения СОЗ общенациональной и требующей безотлагательного решения. СОЗ — это страшные яды, которые преимущественно аккумулируются в воде и почве. Отличаются невероятной летучестью. Очень пагубно воздействуют на человека и прежде всего поражают печень, иммунную систему, нервную систему, вызывают онкологические заболевания. Цель парламентских слушаний как раз и заключалась в том, чтобы сделать всесторонний анализ проблем, связанных с негативным воздействием СОЗ на окружающую среду и здоровье человека, и определить меры по подготовке ратификации Стокгольмской конвенции о стойких органических загрязнителях. — Что это за конвенция? Способна ли она реально решить проблему избавления от СОЗ и улучшить экологическую ситуацию в нашей стране? — По важности и значимости я бы сравнил Стокгольмскую конвенцию с Киотским протоколом, который недавно ратифицировала Государственная дума РФ. Мировая общественность, серьезно обеспокоена тем, что влияние СОЗ приводит к необратимым последствиям для здоровья человека, а самое страшное, что СОЗ влияют прежде всего на младенцев и беременных женщин. Конвенция подписана в 2001 году, а вступила в силу в мае 2004 года. Сегодня эту конвенцию подписала 151 страна и 79 стран ратифицировали. Наше правительство подписало эту конвенцию 22 мая 2002 года. Целью конвенции является охрана здоровья окружающей среды от 12 стойких загрязнителей, в том числе 8 из них хлорсодержащие. Россия взяла на себя обязательства по ликвидации производства и сокращению использования трех соединений: ГХБ (гексохлорбензол), ПХБ (полихлорбифенилы) и ДДТ (типа дуста). Вместе с тем у нас в стране серьезной проблемой является и хранение пестицидов — бывшее химическое удобрение, пришедшее в негодность, устаревшее, запрещенное и обезличенное, которое гниет в заброшенных сараях, почти под открытым небом. Сегодня на территории страны сосредоточено более 24 тысяч тонн пришедших в негодность таких пестицидов и агрохимикатов. — Получается, что все эти вредные пестициды годами копятся и никому нет дела? — У нас есть законы, такие как «О борьбе с пестицидами», «Об охране окружающей среды», «О потерях на производстве», «О загрязнении атмосферного воздуха» и так далее, но не прописан механизм действия этих законов. Сегодня предприятия не несут никакой ответственности ни за выбросы, ни за хранение опасных отходов, и привлечь их к ответственности трудно. Следует признать, что в России практически отсутствуют технические мощности, а также утвержденные, прошедшие государственную экологическую экспертизу технологии для надлежащего уничтожения запасов СОЗ и восстановления загрязненных ими территорий. Стокгольмская конвенция как раз и направлена на то, чтобы решить эти проблемы как в рамках каждой отдельной страны, так и в целом на земном шаре. Вторая проблема, которую необходимо решить в рамках Стокгольмской конвенции, касается полихлорбифенилов — ПХБ. По данным инвентаризации, проведенной в 1999 — 2000 годах, общий объем ПХБ, находящихся в оборудовании и отходах, оценивается в 30 тысяч тонн. — Цифры, прозвучавшие на парламентских слушаниях, конечно, удручают. А что конкретно можно сказать о ситуации в нашей Ярославской области? — На парламентских слушаниях Ярославль был назван в числе первой пятерки городов, где ситуация не просто опасная, а особенно опасная. Впереди нас только Чапаевск, Уфа, Волгоград и Новомосковск. Поэтому вопрос об установке плазменного конвертора по уничтожению особо опасных отходов очень актуален. Я скажу, что сейчас у нас в стране фактически вообще не занимаются утилизацией отходов на таком уровне. У нас есть слабенькие установки в Череповце и в Башкирии. Но они и примитивны, и энергозатратны. То, что нам предлагают американцы, совсем иной уровень. По своим техническим характеристикам это установка завтрашнего дня: в плазменно-дуговом конверторе самые опасные отходы под воздействием 20 тысяч градусов, в строго выдержанном временном режиме, превращаются в безобидный шлак, который можно использовать, например, при строительстве дорог. Кстати, у нас на НПЗ такой опыт был. Мы использовали переработанный и обезвреженный в процессе утилизации кислый гудрон для строительства дороги между заводом и поселком Дубки. И эта дорога себя хорошо зарекомендовала. — Не усугубит ли и без того тяжелую экологическую ситуацию в нашей области эта установка — ведь к нам повезут опасные отходы и из других регионов России? — Во-первых, я хочу сказать, что дискуссия, которая вокруг установки развернулась, оправданна. Это пилотный проект, стоимость установки — 8 миллионов долларов США. Американцы не так наивны, чтобы просто так нам ее отдать. Это делается с рекламной целью. В свое время нашему заводу на таких же условиях предлагали установку по переработке нефтешлама. Мы тогда не рискнули, а, наверное, зря — тогда мы купили ее за деньги — полтора миллиона долларов. Ведь если плазменная установка по утилизации опасных отходов себя зарекомендует, а в этом можно не сомневаться, то свою выгоду американцы поимеют. Сейчас пока не решен вопрос собственности с этой установкой — кому она будет принадлежать: городу, области, американцам? НПО «Эколлайн» или кому-то другому? Мощность установки такова, что за 30 дней мы переработаем все имеющиеся у нас опасные отходы. А дальше можно использовать ее при переработке промышленного и бытового мусора, гудронов, отходов медицины. — Не получится ли вокруг установки склада из опасных отходов? — А это уже должны контролировать те, кто берет на себя работу на установке. Необходимо на региональном уровне принять закон и в рамках закона четко оговорить, какое количество отходов может перерабатываться, например, в месяц, и именно столько, а не больше и должно поступать. С экономической точки зрения это очень выгодно и городу, и области. Когда на законодательном уровне будут приняты штрафы за выбросы, за хранение опасных отходов, предприятия сами начнут к нам на утилизацию отходов проситься и платить за это большие деньги. А ведь в противном случае стойкие органические загрязнители и другие опасные отходы все равно придут к нам из других регионов — по Волге или ветер их принесет из зараженных почв. Опять же у нас в городе достаточный научный потенциал, чтобы справиться с работой на этой новейшей установке. Фирма «НПО «Эколлайн» уже имеет достаточный опыт в решении подобных вопросов. В частности, именно им принадлежит новация по утилизации опасных отходов нефтепереработки, в результате чего получается безвредный нефтешлам, который для утепления можно добавлять в кирпичи. В составе фирмы профессора, доктора, кандидаты технических наук, и задача им вполне по силам. — Возвращаясь к парламентским слушаниям: какое было принято решение? — Признали проблему СОЗ общенациональной и требующей принятия безотлагательных мер. Признана необходимость ратификации Стокгольмской конвенции, что будет способствовать реализации государственной политики в области обеспечения химической и биологической безопасности России. И рекомендовано Федеральному собранию и правительству страны включить в план законопроектных работ на 2004-2005 годы разработку проекта федерального закона «О внесении изменений и дополнений в федеральный закон «О безопасности обращения с пестицидами и агрохимикатами» в части установления экологических и санитарно-эпидемиологических требований по обезвреживанию, утилизации, уничтожению и захоронению пришедших в негодность или запрещенных к применению пестицидов и агрохимикатов и тары из-под них. На парламентских слушаниях особенно была подчеркнута необходимость скорейших разработок и внедрения современных технологий по уничтожению СОЗ, аналогичных той, что нам предлагает американское агентство по охране окружающей среды. Органам субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления рекомендовано активизировать разъяснительную работу среди населения по профилактике неблагоприятного воздействия стойких органических загрязнителей на окружающую среду и здоровье населения.
