Многие ли из вас любят выставлять напоказ детали своей личной жизни? Вот и актер Андрей Смоляков — нарком Ежов из «Детей Арбата» — считает, что человек его профессии должен быть интересен в первую очередь как творческая личность. «Я уже столько эдакого понарассказывал о себе и семье, что кажется, будто за моей жизнью наблюдают 24 часа в сутки. А это неприятно!» — говорит он и не отвечает на вопросы о личной жизни.
— Андрей, мои предположения по поводу вашей пафосности не оправдались. Я вижу перед собой простого, нормального человека… — Я считаю, что создавать пафос вокруг себя или вокруг кого-то — это нелепо. Вообще, пафос — вещь весьма и весьма глупая. Она ставит на человеке определенную печать, а точнее, клеймо этой самой глупости. Если у меня есть время и возможность, я не отказываю людям в общении. Я нормальный, живой человек, а не «звезданутый тип». — В сериале «День рождения Буржуя» ваш герой бросил все к ногам любимой женщины. А вы сами на это способны? — Да. Я многое могу сделать ради любимого человека. И это все, что я скажу. — В этом же сериале ваш герой обладает полярными качествами характера. Присущи ли вам самому крайности? — С персонажем у меня мало общего. Я не человек крайностей, обладаю достаточно сдержанным характером и в своих проявлениях весьма последователен. Правда, иногда не хватает той стойкости и несгибаемости, которыми обладает моя мама. Бывает, руки опускаются, и мною овладевает отчаяние. В такие минуты я стараюсь остаться один, посидеть, осмыслить все. Одиночество — очень созидательная вещь. Порой я его даже провоцирую. А с близкими нужно делиться только радостью. — А ваша семья с этим согласна? — Семья — это отдельная тема, на которую я не люблю говорить. Это моя жизнь, и моей она останется. Просто когда она вдруг становится достоянием общественности, такое ощущение, как будто в спальне кто-то стоит. Не подумайте, что я обижен на журналистов. Напротив, были замечательные публикации и хорошие телепередачи. Но в какой-то момент я вдруг понял: хватит! Порой хочется сказать: «Люди, оставьте в покое личную жизнь актеров». — Как вы реагируете, когда вас узнают на улице? — Спокойно. Это же очень приятно. До 33 лет у меня не было машины, и я передвигался на метро. Самое приятное, когда люди, узнав, просто улыбались. А бывало, хлопнув по плечу, предлагали выпить. И все равно приятно. А вы попробуйте у любой знаменитости, ропщущей на чрезмерность зрительского внимания, отнять 50 процентов этого внимания — она начнет паниковать. Узнавание — это же атрибут профессии. — Почему же вы решили приобрести автомобиль? — К этому меня Табаков подтолкнул, когда мы были в Хельсинки. «Вот, Андрейка, видишь, машины продают. А ведь обещают таможенные пошлины ввести и все такое…» — сказал мне Олег Павлович. Тогда уже и сын Митя был, вроде как и потребность в машине появилась. Правда, после ее покупки я еще полгода без прав ездил. — А как же складывались отношения с ГАИ? — Нормально, даже забавно. Однажды, когда мы с Лешкой Серебряковым мчались в аэропорт, нас за превышение скорости остановил инспектор ГАИ. Мы с Лешкой выскакиваем из машины, так сказать, несем свои лица: «Вот-де, актеры. Отпустите, мол, дяденька, пожалуйста!» Он — ни в какую. И вдруг говорит: «Нечего в кино нас идиотами изображать!» «Леха, ты когда успел милиционера-идиота сыграть?» — спросил я потом у Серебрякова. «Да я вообще их не играл!» — ответил он. Позже я вспомнил, что незадолго до этого по ТВ показали фильм «Попутчик», где я сыграл небольшой эпизод в роли гаишника. Так что еще неизвестно, хорошо это или нет, когда тебя узнают работники правопорядка или ГАИ. — Говорят, актеры, чтобы войти в образ, прибегают к допингам… — Лично я ничем не пользуюсь. Это такая коварная штука, которая в конце концов разрушает психику, и человек теряет способность работать, — будь то алкоголь или безобидный элеутерококк. Я много видел тому примеров за свой некороткий век существования в театре и кино. — Как же вы боретесь с усталостью и раздражением? — Все банально — шашлыки, баня, а еще спорт! Во всех его проявлениях. С тех пор как появился канал «Спорт», это просто трагедия для близких — я весь в телевизоре. Они уже смирились с таким положением вещей. Люблю с друзьями поиграть в футбол, волейбол. С Маратом Башаровым встречаемся на теннисном корте. Вот только с водой я не очень дружу. Точнее, не могу нырять. После перенесенного в детстве гриппа с осложнениями вода, попадая в ухо, причиняет мне нестерпимую боль. Так что плаваю я, как беременная женщина (смеется). Только однажды позволил себе нырнуть под воду. На съемках картины «О тебе» Вера Глаголева так лихо это сделала, что я подумал: «Ну ладно, Смоляков. Все тебя ждут!» Мне в ухо и воска налили, и масла какого-то, и ваты, еще и жевательными резинками залепили. В общем, нырнул я и получил незабываемое удовольствие. Хотя, когда вынырнул, состояние было предыстеричное.
