10 января исполнилось 50 лет со дня рождения поэта Константина Васильева. Уже более трех лет его нет с нами. За это время была подготовлена и издана книга избранного Васильева, в поселке Борисоглебском открыт мемориальный музей поэта. Ежегодно в день его смерти, 17 августа, здесь проводятся Васильевские чтения.
В нынешние юбилейные дни в ряде библиотек Ярославля прошли вечера памяти поэта, в ДК поселка Борисоглебский состоялся большой вечер, на котором звучали стихи и песни на слова Константина Васильева. Какими мы стали — такими и надобно нас принимать. Уже мы не станем другими — и надо на этом стоять. И даже дурные безмерно — живущие непутем — но мир мы спасаем от скверны… И даже, быть может, спасем. Мир, покрытый плодами зла. Жизнь такая, какая есть — не такая, какая была: где в ней подлинность? где в ней честь? Было — было, прошло — прошло. нечто новое настает: роковое тяжелое зло по-над миром черным плывет. Лезет черное из пещер, раздирает нас изнутри… Что ты видел там, Шарль Бодлер? Ты на нынешних посмотри. Но я — человек, Мне бессмертья не надо, Страшна неземная судьба. А. Тарковский. Пускай по вере мне моей воздастся, Пускай по мере мне моей отмерят. От самого себя — куда податься? Зачем бояться? — да, блажен, кто верит. Но что бессмертье мне на этом свете? Уже устал от жизни преходящей, и тяжелы душе мгновенья эти, и думаю о смерти я все чаще. Однако дотянуть до крайней точки смогу — она уже на горизонте… И ежели родился я в сорочке — так вы ее, пожалуйста, не троньте. Я в ней одной — в сырую землю лягу, я вместе с ней истлею и исчезну. А душу положил я на бумагу, которую теперь бросаю в бездну. Мало света, мало… Угадай, мудрец, где его начало, где его конец? Ничего не знаю… Впрочем, знай не знай,- свет, достигнув края, льется через край. Я же был и буду вечно на краю. Вижу свет — повсюду — Но не достаю. Ни у кого прощенья не прошу за то, что жить по-своему намерен. Иду навстречу острому ножу, и пистолет в лицо мое нацелен. Погибнуть — остается верный шанс — не упущу его. Но жизнь — нужна мне. Пускай всегда вот так же, как сейчас, свистят друзьями брошенные камни. Пускай враги таятся до поры, прикидываясь верными друзьями — я наплевал на правила игры. Я вовсе не игрок — я сам с усами. И пусть моя любимая вдали, и пусть махнула на меня рукою — меж нами лишь клочок родной земли, меж нами лишь забытое былое. А я — один. Рискую и грешу. Назло друзьям. Назло врагам. Так надо. Ни у кого прощенья не прошу — ни откого не будет мне пощады. Там небеса во славе звездной — но я хочу — в беззвестной мгле — отдать тепло моей морозной, моей заснеженной земле. О чем мы спорим? Каждой тяжбы я вижу горестный финал. Мир от меня сбежал однажды… Но я поймал его. Поймал. Я точно не умру от легкомыслия: земная жизнь груба и тяжела. Пускай моя не выполнена миссия — познать добро путем познанья зла,- пускай мои слова наилегчайшие под тяжестью своей изнемогли — суди меня, казни меня, но знай, что я шел к небу роковым путем земли. Друзьям моим праведным Все это было бы смешно, Когда бы не было так грустно. М. Лермонтов. Ваши речи о Боге и Вере — сколько можно! О, чтоб я оглох! Из каких, извините, материй состоит ваш игрушечный бог? Я молиться ему не намерен, я его и не знаю, увы. Пусть для Вечности весь я потерян, ну а вы-то, а вы-то, а вы — Как боитесь вы Жизни и Смерти! Как хотите проснуться в Раю! Вы уверены — тянутся черти вслед за мною, по душу мою. Ах, как страшно… А, впрочем, безвкусно возражать, я ведь знаю давно: спорить с вами и скучно, и грустно, ибо слышать ваш лепет смешно. И пускай вы, родные, у цели, и пускай не бывать вам в аду,- вы мне так на земле надоели, что я в Рай из-за вас не пойду. Нищета одиночного камня В одичалой болотной глуши… И вода без движенья — веками, и останешься, как ни кружи. Одинаково — слева и справа, И вперед — неизвестно куда. Пережеваны временем травы, все отстаивается вода, И не может она отстояться — неживая, но жидкая муть… И не хочется здесь оставаться, и не хочется трогаться в путь. Но когда пересохнет и эта Местность, столь надоевшая мне,- Ну в какую же сторону света я пойду, и в какой стороне Я увижу похожее что-то? Эта пустошь на свете — одна… Жарко. Пересыхает болото. Подымаются камни со дна. Моя пустая голова полна бесстыдной чепухи — но в ней же крутятся слова и образуются стихи. Пускай не стоят ни рубля сии воздушные шары — но так же крутится земля, и так же крутятся миры… Ни сберечь, ни по ветру рассеять — как мне быть с достояньем моим? Спать спокойно: на свете не все ведь различают, где слово, где дым. Но зачем я от мира сокрыться помышляю в бессонных ночах? Только то, что должно сохраниться, погибает на наших глазах.
