Как-то за скромным коньяком безбожно куривший и абсолютно слепой Захарыч сказал: «Мой Рубикон — 80 лет. На большее не рассчитываю». Не дотянул не так уж много. Но все-таки не дотянул. Во вторник, 22 февраля, его проводили в последний путь.
В Рыбинске с кем ни заговоришь, все его знают. А пуститься, бывало, с самим Захарычем в рассуждения — он со всеми коротко знаком. Это только на первый взгляд довольно странный уровень известности для человека, большую часть жизни проработавшего старшим мастером на заводе дорожных машин (ныне «Раскат»). На второй — ничего удивительного. Более того, и за пределами Рыбинска его имя то и дело мелькало в обстоятельных докладах и кулуарных беседах. Как, к примеру, на съезде российских библиофилов, куда Михаил Зак не смог поехать. Он был единственным членом ассоциации книголюбов страны от Ярославской области. Их и всего-то там десятки человек, в основном москвичи и питерцы. Другой на месте его, лет шесть назад ослепшего окончательно, мог с ума сойти. Но у Михаила Захаровича была совсем не показная сила духа. Он уверенной походкой появлялся в прихожей и отпирал дверь частым гостям. Безошибочно набирал нужные цифры на телефонном диске, чистил картошку и обжаривал окорочка, не терял «из виду» проклятую пепельницу. И все твердил: «Нет, ничего не кончилось, мы еще подержимся на плаву». Иногда в последние годы мог дрогнуть его неповторимый бас, которым он больше никогда не исполнит свою коронную «Вдоль по Питерской». Но чаще говорил твердым, настоящим дикторским, хотя и несколько приглушенным голосом… В его библиотеке остались книги с автографами самых известных писателей, пушкинистика, другие удивительные собрания. Михаил Захарович Зак до последних дней и в абсолютной темноте знал, на каком стеллаже и где именно какой том стоит. Берег экслибрисы друзей-художников. Откликался на заказ написать статью для столичного журнала. Зака отличала щедрость. У многих из нас — подаренные им книги. Захарыч всегда считал, что, испытав все прелести увлечения книгами, надо позаботиться о благах для нового поколения книжников. 43 года отдал родному предприятию. Прожил бурную, деятельную жизнь. Полтора десятилетия дирижировал заводским духовым оркестром, основал музей «Раската». Всегда оказывался в центре культурных событий, нередко — в заводилах. Постоянно принимал у себя непростых визитеров, будь то крупный ученый, маститый музыкант или писатель, военный атташе. Немного нервно мял в руках Михаил Захарович в последнее время удостоверение одного из главных книгочеев России. Нервничали и мы. А сейчас состояние совсем другое. Высокое напряжение памяти…
