Пациенты дома сестринского ухода в селе Угодичи Ростовского района давно, похоже, обижены на то, что с них берут плату за содержание и уход в размере 90 процентов от пенсии. Ведь на оставшиеся, говорят, трудно купить себе даже простенькую одежонку, предметы быта для личного пользования. Да мало ли что потребуется! Нынче письмо отправить — и то не дешево.
Обижались старые да больные, но терпели, пока масла в огонь не подлил ныне самый известный и болезненный 122-й закон. Вместо льгот обещаны деньги, инвалидам первой группы весьма приличные — 950 рублей в месяц. Однако угодичским инвалидам-пациентам принесли всего лишь по 95 рублей. То есть сработал тот же принцип: 90 процентов — заведению, а 10 — на руки получателям ежемесячной денежной выплаты. Возмущенные, они в декабре отказались получать эти крохи и взялись за перо. Написали сразу две жалобы: в Ростовскую межрайонную прокуратуру и в редакцию «Золотого кольца». Прокуратура уложилась в месячный срок и ответила постояльцам дома сестринского ухода, что 90 процентов от пенсии — это согласно постановлению главы муниципального округа, основанному на положении о доме сестринского ухода, хосписе и отделении сестринского ухода многопрофильных и специализированных больниц, утвержденном приказом Минздрава РСФСР 1 февраля 1991 года. А вот удержание 90 процентов от «компенсации взамен утраченных льгот» произведены по решению главы Угодичской территориальной администрации и директора ДСУ ошибочно, на основании полученной ими по горячей линии ПФ РФ консультации. Дело поправимое. Прокуратура просветила выше названных руководителей, и пациенты ДСУ получили свои денежные выплаты в полном объеме. И вполне удовлетворены своей победой. Однако поводы для жалоб у них и сейчас имеются. В пронизанной солнечными лучами мужской палате пять коек. Все заняты. Посредине, между окон, на кровати лежит самый молодой пациент — Николай Камнев, 1955 года рождения. Одиннадцать лет назад он был железнодорожником, монтером пути в ПМС-111. База этой ПМС — в Ростове, а жена и две дочери Камнева — в Семибратове. Николай Владимирович в то время еще с ними жил. Как-то раз, опоздав на электричку, попытался запрыгнуть в нее прямо на ходу, пока она не набрала еще большой скорости. Но не рассчитал свои силы, нога соскочила с подножки, и монтер с маху, падая, ударился о металлические ступени спиной. Как уж его развернуло! Удар был сильным и стал роковым. Подняться на ноги Николай Камнев не смог. В больнице ему сделали рентген и вынесли приговор: перелом позвоночника — ходить больше не сможет. И не только ходить не может с тех пор Николай Владимирович: у него парализовано все, что ниже пояса. Приговор в общем-то не только ему, но и жене, и детям. Вероятно, отношения с женой у Николая Владимировича и раньше были натянутыми, а инвалидом он и вовсе стал ей не нужен. Вот уже более восьми лет он лечится и живет в Угодичах. Второй — Александр Пантелеев. Жил он когда-то в селе Сельцо Сулостской территориальной администрации Ростовского района, недалеко от Угодичей. Когда умерла жена, переехал в город: там мать и тетка жили в частном доме. Позже этот дом снесли, дали тетке квартиру в первом микрорайоне. Но к тому времени Александр Алексеевич уже имел другой адрес — знакомой женщины, с которой вместе работал в охране на почте. В Угодичах — шестой год. Выглядит для своих лет неплохо, но абсолютно слепой. Не видит даже солнечного света. Письма подписывали и женщины-старушки, но, как они говорят, по просьбе мужчин. От разговора отказались: — Мы тут лежим, слепые, за нами ухаживают, и нам ничего больше не надо… А вот мужчинам надо. Александр Пантелеев страдает головными болями, так как часто повышается глазное давление. Нужен пелокарпин. Лечащий врач Ирина Истомина выписала рецепт, но лекарства нет ни в аптеке села Угодичи, ни в городских аптеках. — Звонили в городскую аптеку, — говорит Александр Алексеевич, — нам сказали, что в продаже есть, а по льготным рецептам нет. Раньше пелокарпин хотя бы раз в год давали. — По льготам? — Нет. По льготам ничего не было. Можно сказать, что мы их и не имели. Но и сейчас не лучше. Хороших, дорогих таблеток и от кашля в перечне нет. Они стоили 45 рублей, мне сын привозил. Импортных тоже нет. А дешевые не помогают. — Катетер для спуска мочи нужен, — вступает в разговор Николай Камнев, — но его тоже в списке льготных медикаментов нет. Нет и за деньги, даже в Ростове. Нет в списке мазей от пролежней. Левомиколь мне помогает. Но где его искать? Аптека находится в центре большого села Угодичи. Татьяна Пухова, местная, коренная жительница, не менее 30 лет трудится в аптеке. Говорит, что в прежние годы льготных лекарств привозили на 2 тысячи рублей в месяц. Так финансировались поставки. А в нынешнем году только за 20 дней февраля завезли на 26 тысяч рублей. От глазного давления, правда, лекарств пока нет. Заказала, но еще не привезли. Аптека в Угодичах — филиал городской аптеки N 64. Обеспечение лекарственными препаратами в этом году резко возросло. Но по отдельным наименованиям задержки. Нет, например, для страдающих сердечными болезнями эгилока и кордафлекса, для больных бронхиальной астмой — теопека, а также ряда других лекарств. Здание больницы на улице Никольской, а всего в Угодичах восемь улиц, построено в 1894 году. Скорее всего, это бывший купеческий дом. С 1964 года в нем размещалась больница. А 10 февраля 2000 года тогдашний глава Ростовского муниципального округа подписал постановление N 102 о реорганизации Угодичской участковой больницы в дом сестринского ухода на 15 коек и амбулаторию. Амбулатория находится на первом этаже, а ДСУ — на втором. Тем же постановлением учреждена стоимость пребывания больных в ДСУ «в размере 90 процентов от суммы пенсии и компенсаций, получаемых пациентом». Безусловно, в то время имелись в виду иные компенсации. Директор ДСУ Светлана Москвина говорит, что с больными или их родственниками при поступлении на лечение заключается договор на пребывание в течение трех месяцев. Потом им надлежит выбирать: либо в интернат для престарелых, либо назад к родственникам, если таковые имеются. Но пациенты годами лежат и не хотят никуда уезжать из Угодичей. — Ближайший интернат, — объясняет Светлана Яковлевна, — в Туношне. Лет пятнадцать туда мы возили своих пациентов. По 2 — 3 человека в год. А за последние два года отправили только двоих. Одного — в специализированный психоневрологический интернат в Переславский район, а второго — в Мышкинский дом для престарелых. Сейчас в доме сестринского ухода 16 пациентов, хотя рассчитан он на 15 коек. — У вас лежат только старики? — Да, — подтверждает Светлана Яковлевна. — Самый молодой — Камнев. А самая старая — 92 года — Анна Александровна Балина из Сельца. Второй раз поступила к нам. С декабря по март лежит, проходит курс лечения. У нее сын есть, живет в Ярославле. А внучка работает в Угодичской средней школе и частенько наведывается к бабушке. Есть в ДСУ и еще две девяностолетние старушки: с 1914 года рождения Елизавета Николаевна Семенова из села Ново-Никольского и Нина Дмитриевна Мамонова из деревни Малиновки Любилковской территориальной администрации. К сожалению, ни с одной из них поговорить не удалось: у них проблемы не только со зрением, но и со слухом. Да и память тоже подводит. — Почему же не хотите ехать в дома-интернаты? — спрашиваю Камнева и Пантелеева. — Не хотим. Здесь нас дети навещают. А уедем далеко, неизвестно, приедут ли они. И место здесь хорошее, рядом озеро, за ним город виден. — А как вам содержание, уход? — Все отлично! Тепло и летом, и зимой. Кормят хорошо, еда вкусная. Обслуживающий персонал внимателен, заботлив. Выйдя из палаты, говорю медсестре Нине Потаповой: — Хвалят вас. Всем довольны. — Еще бы! — подхватывает она. — Плохо было б, не лежали бы годами. А теперь, при деньгах, им еще веселее будет. Эти писатели и на остатки от пенсии умудрялись частенько напиваться. А за счет компенсации разбогатели — теперь только держись!
