Юбилей как рубеж. Дойдешь до него и невольно оглядываешься назад, на весь пройденный путь. Как вехи на нашем журналистском пути стоят герои публикаций. Сколько их, незаметных людей с их обидами и жалобами, до которых не было дела чиновникам во властных структурах и которые, потеряв всякую надежду на помощь властей, шли в газету, порой не веря, что тут помогут, но… хотя бы выслушают и пожалеют.
Так, в июле 1998 года пришли ко мне две жительницы дома N 9 по улице Подгорной, что притаилась в овраге недалеко от Туговой горы в Ярославле, со своей огромной и неразрешимой бедой, которую они изложили на нескольких тетрадных листах в клеточку, подписанных вереницей фамилий их соседей. Пронзительной безысходностью сквозили написанные ими строчки — приводим их в сокращении: «В нашем доме, в кв. N 7, живет Фаина Борисовна Ципуштанова, которая состоит на учете в психдиспансере не один десяток лет. Состояния обострения у нее участились… Она создала нам ужасные условия жизни, мы боимся выходить из дому, так как она может запустить в соседа дровами, тапками, кочергой. Живем как в аду… Последний раз Фаина Борисовна выбежала с ножом и криками, что хочет «крови и бутерброд с сердцем», потом начала подкладывать головешки к порогам соседских квартир… со словами «Дом старый — сгорит как свеча»… Мы с фотокорреспондентом Сергеем Киселевым незамедлительно выехали на место, не очень веря, что окажемся самой настоящей «скорой помощью» для жильцов многострадального дома. Пять минут ходьбы от бурлящего, во всю мочь прихорашивающегося Московского проспекта — и ты оказываешься незнамо где, на каких-то умопомрачительных задворках. Ощущение такое, что ты попал в анальное отверстие города. С горы стекают мутные помои… Кругом кучи мусора. Дом был построен в 1951 году военнопленными в качестве временного жилья для сотрудников внутренних войск и, судя по документам РЭУ, к тому времени на 80 процентов был изношен так, что ремонту не подлежал. Да что говорить, едва фотокорреспондент Сергей Киселев ступил на скрипучую деревянную лестницу, как сверху полетел изрядной величины кусок штукатурки. И рассыпался за его спиной вдребезги. Идти стало страшновато, но мы пошли и во всем убедились воочию. Нам показали небо с облаками, которое светилось сквозь дырявую крышу, не ремонтированную с времен Очакова и покоренья Крыма, потом нас провели почти по всем восьми квартирам. Пенсионерка Людмила Константиновна Савватеева, инвалид I группы по зрению, вместе с мужем получила комнату в этом доме в 70-м как временное жилье, а получилось навсегда. В комнатушке пахло гнилым деревом, соседи подтвердили: у нее стены зимой промерзают, и инеем покрывается все содержимое комнаты. Обои бесполезно подклеивать — лоскутами свисают со стены, которая не просыхает ни летом, ни зимой… 85-летняя Таисья Николаевна Полякова три года назад мужа похоронила, ветерана органов МВД. С ним умерла последняя надежда пожить в тепле и уюте. Жильцы еще одной квартиры и вовсе уехали из дома, где-то снимают, по словам соседей, частный дом. В квартире жить невозможно: сгнила и провалилась половая балка, потолок на кухне обвалился, печь топить нельзя — трещины шириной с кулак. И так везде. Жильцы горемычного дома обили множество порогов, добиваясь расселения. Все было напрасно. 7 августа 1998 года в «Золотом кольце» появилась статья «Хочу бутерброд с человеческим сердцем». Газета выступила не просто так, а заручившись поддержкой депутата областной думы Веры Никольской. Изящная и элегантная Вера Николаевна самолично пролазала и прощупала залитые водой подвалы дома, убедившись, что все так и есть, как описывают жильцы. Даже хуже. Она перелопатила горы документов, встретилась со множеством чиновников, тогдашнего заместителя мэра Владимира Голова, можно сказать, не раз брала за горло, и самому мэру Виктору Волончунасу досталось, пока она добивалась включения дома на улице Подгорной в план расселения аварийного жилья… Что интересно, первым на публикацию в «ЗК» очень серьезно отреагировал главный врач больницы в Загородном саду — больную Фаину Ципуштанову надолго госпитализировали и подлечили, а вскоре предоставили отдельное жилье. Источник кошмаров из дома исчез. Но лучшей доли жителям злополучного дома ожидать пришлось еще долго. Сколько времени и нервов стоила и им, и депутату многотомная переписка по кругу: жильцы — ЖЭКу, ЖЭК — жильцам, потом жильцы — ДЕЗу, ДЕЗ — администрации Фрунзенского района, мэрии… и обратно тем же путем. За это время коммунальные службы пытались залатать в доме крышу, чтобы звездное небо сквозь дыры не сияло, покрасили входную дверь в подъезд, чтобы не страшно было подходить и т. д. После этого кто-то из коммунальщиков во время очередной проверяющей комиссии высказался: «Не дом, а дворец. Пусть живут и радуются». Но они не радовались, а продолжали бороться. И подрастали дети, выходили замуж и женились, рожали детей, разводились, увеличивая число нуждающихся в улучшении своих жилищ. И вот — о чудо! — два с небольшим года назад возбужденные и не верящие в свою победу жительницы дома Лариса Николаевна Шалай и ее соседка Галина Валентиновна Топляникова позвонили в редакцию: лед тронулся, жильцы получают ордера на новые квартиры. До слез радовалась Вера Николаевна Никольская, которая за эти долгие годы стала для жильцов дома почти родной. А мы были рады тому, что нам сказали, как и депутату Вере Никольской, простое человеческое спасибо. Дом N 9 еще какое-то время стоял на земле, первую зиму его населяли бродячие цыгане и бомжи, которые съехали к лету. А бедный дом сам по себе разрушился — растащили по бревнышку жители соседних улиц на свои хозяйские нужды. Теперь трудно даже место найти, где он стоял. Только бурьян растет… Его прежние жители снова живут рядом, на улице Алмазной, в новом доме. Вместо восьми они получили восемнадцать квартир. Ну так это чиновникам надо было расшевелиться раньше, пока еще молодежь не размножилась. Что поделаешь — жизнь не стоит на месте. Победители теперь говорят: раз выстояли в неравной схватке с бюрократами, то и расставаться, разъезжаться по разным районам грех — породнились на всю жизнь. Жаль, что та, которая больше всех хлопотала, обивала высокие пороги, не считаясь со временем, скрывая от всех свою тяжелую и неизлечимую болезнь, Лариса Шалай, не успела насладиться полученной квартирой — неожиданно ушла из жизни. На снимке: таким он был, адский дом. Фото Сергея КИСЕЛЕВА.
