Имя поэта Сергея Хомутова хорошо известно любителям художественного слова. Он родился и живет в Рыбинске. Работал на различных предприятиях города, в газетах. Окончил Литературный институт имени Горького. Первая книга стихов «Пускай растет березка» вышла в Ярославле в 1979 году.

Сейчас на его счету более 10 поэтических сборников. Сергей Хомутов — член Союза писателей России, его стихи печатались в журналах «Новый мир», «Наш современник», «Юность», «Октябрь». Последние 15 лет он работает директором издательства «Рыбинское подворье».

***

Стихи по вечерам, а по ночам

тоска,

И сны из темных строф, и мысли

по размеру,

Вся жизнь — слова, слова…

И тяжела рука…

И мечется душа, теряющая веру.

Надежда на одно, что, может,

повезет,

Хотя бы на часок, да кто-нибудь

полюбит.

И странное уже: мир красота

спасет.

И ясное уже: мир красоту

погубит.

И кляксы на строке, и слезы

между строк,

И каждый день грозит внезапно

стать последним,

И гордое поэт, как

неотступный рок,

Как смертный приговор,

подписанный столетьем.

***

Немного нынче музыки

осталось,

И пригибает оттого усталость,

Ну как возвысить мне строку

свою

И проливное ощутить звучанье,

В котором с небом видится

венчанье

Там, в запредельном

праведном краю?..

Должно быть, на нее молились

мало,

Желания да силы не хватало —

Искать и находить незримый путь.

Иль время наше в этом виновато,

Отвергло то, что раньше

было свято, —

Воистину божественную суть.

И музыка поэтому уходит,

В нас главного чего-то

не находит

Среди надрывных

и безумных фраз,

Уходит вдаль задумчиво и грузно,

Пока еще оглядываясь грустно,

Но, может быть, уже

в последний раз…

***

Иные нахлынули сроки,

Как дождик холодный иль снег,

Приходят незваные строки,

Которых не знал бы вовек.

Я в том не ищу виноватых,

Не скрыться от горьких вестей

О страшных, внезапных утратах

Родимых, любимых людей,

От личных надломов жестоких,

Потерь утомленной души,

Раздумий в ночах одиноких —

Попробуй-ка их придуши.

И видятся четче детали:

Седины друзей и подруг,

Года на могильной эмали

И старческих палочек стук.

Не осень — зима на пороге,

Что скоро начнет пеленать…

Приходят незваные строки,

И ты их не можешь прогнать.

Поскольку, наверно, однажды,

В ближайшие годы иль дни,

С тобой, как спасенье от жажды,

Останутся только они.

***

В рекламных шоу, пиршествах

тщеславия

Мы преуспели нынче, как никто,

Но это лишь обертки да заглавия,

Продукция для цирка-шапито.

А что во глубине,

в глубинах кроется —

Не разглядеть, когда повсюду

муть,

И разум, словно бомж в помойке,

роется,

Совсем не там отыскивая суть.

Не боги мы, но испокон отмечены

Подобием небесного творца,

И в давние века очеловечены,

Да все-таки, видать, не до конца.

И потому — сплошные потрясения,

И ноша заблуждений

нелегка.

… На крест идут не ради

вознесения,

А ради искупления греха.

В СЕНТЯБРЬСКОМ

ПАРКЕ

Патриаршее царство аллей,

Благодать снизошедшего света,

Мне земля моя нынче милей,

Чем в горячем цветении лета.

В эту пору я — вовсе не я,

А живая частица природы,

Невесомая дрожь бытия,

Пронесенного мной через годы.

По сусальной звенящей листве

Ухожу в глубину отрешенья,

Отдавая себя синеве,

Отпускающей все прегрешенья.

… По листве, по земле,

по судьбе,

Что ложбинку таинственно

студит,

Не страшась, что предела

тропе

И обратной дороги не будет.

***

Какая нынче боль, иголками

по коже

Слова, слова, слова, похожие

на стон.

Забесновался век, остатки дел

итожа,

В преддверии своих грядущих

похорон.

Он был рожден в крови

и наверстать стремится

Кровавые свои, кромешные шаги.

Покажется порой, в полубреду

помнится,

Что все друг другу мы —

смертельные враги.

На кладбище одно уже земля

походит,

Огромный роет крот

могильные ряды,

И души немотой, как судорогой,

сводит

В предчувствии большой

заведомой беды.

Все выпиты грехи, все вымерены

сроки,

И холодны сердца, и каменны

уста,

В такие времена рождаются

пророки

И мир тревожно ждет пришествия

Христа.

Пусть в судьбоносном дне все

темное утонет,

И разрешится вмиг затянутый

вопрос.

В такие времена земля горит

и стонет,

Когда пророка нет и не пришел

Христос.

***

Брат мой, призадумался о чем?

Замутило душу на пиру.

Оттеснили прошлое плечом,

Ну а что сегодня ко двору?

Да, шумит на площадях народ,

Но претит искусству суета,

И молчанье, как январский лед,

Снова намерзает на уста.

И напрасно, перышком скребя,

Времени выдумывать черты,

Если даже самого себя

Осознать уже не можешь ты.

Если кличут на гробах плясать,

Если держат небо на замке,

Если миру нечего сказать

На великом русском языке.

***

Нас не убьют, нас просто

не заметят,

На слово наше просто не ответят —

Другие у эпохи короли.

А мы пройдем, как ветерок

вдоль поля,

Как по столбцам газетным

крик о воле,

Как по рукам последние рубли.

Нам глотки иссосет

словесный голод,

Убийц не будет, будет просто

холод

Страны угрюмой,

пустоты земной.

Нас упрекнут в безволии

и пьянстве,

Нас обвинят в дурном

непостоянстве,

Коль что-то надо выставить

виной.

Нам скажут о страдании

России,

Повытащат предания о силе

Пророков, что задушены до нас.

Терпите, мол, родимые, терпите,

Добро, в домашнем,

не тюремном быте,

Не дай-то Бог, еще настанет час.

Нас не убьют, нас просто

не приветят,

Но в день, когда не станет нас

на свете,

Среди все той же пустоты

и тьмы

Затеплят оплывающие свечи,

Произнесут убийственные

речи,

Как славно жили и творили мы…