Ушедший после длительного пребывания в следственном изоляторе «Коровники» на больничный, а потом в отпуск, глава Рыбинска Евгений Сдвижков неожиданно начал эпизодически выходить на работу для кратковременных, но веских распоряжений. А 8 августа он вдруг посетил рыбинский муниципальный совет, где после заседания комиссии по местному самоуправлению трое депутатов отмечали совокупно дни рождения. Глава сообщил, что приехал их поздравить, чему депутаты были несказанно рады и налили главе шампанского.
ЛАВА выглядит вопреки ожиданиям великолепно, он загорелый и подтянутый и, что необычно, много шутит. Сказал, что из-за подписки о невыезде отдыхает исключительно на даче. Выпив шампанского и слегка развеселившись, Евгений Николаевич поделился с депутатами некоторыми подробностями своего месячного заключения. Он пошутил, что почти избавился в камере от двух вредных привычек, поправив даже таким образом здоровье. Там он был лишен спиртных напитков и кофе, поэтому после выхода на свободу почувствовал себя лучше. А вот в больнице, сказал Евгений Николаевич, стал опять злоупотреблять, и сам этим недоволен. Что касается стрессов, то в тюрьме он похудел на пять килограммов, но потом, выйдя на волю, стал стремительно прибавлять в весе, так что сейчас весит больше, чем до заключения под стражу.
Поделился он и подробностями пребывания в карцере, где отсидел, оказывается, не двое, а целых пять суток. Одно сиденье 75 сантиметров в ширину и длину да полбуханки хлеба на день — больше ничего. Кровать отстегивали от стены только перед отбоем, а после подъема опять пристегивали, так что даже полежать было негде. Однако он как-то приспосабливался на стуле. Что касается сотового телефона, за который его упекли в карцер, то он категорически отказался выдавать того, кто ему принес мобильник, и сказал, что нашел телефон в холодильнике.
Правда, некоторые депутаты усмехнулись: сотовый, может, в тюремном холодильнике как-нибудь и завалялся, но Евгений Николаевич отнюдь не обладает феноменальной памятью и вряд ли бы вспомнил хотя бы один из номеров, по которым звонил.
Что касается теплой компании, без которой, как известно, даже в тюрьме тошно, то тут Евгению Николаевичу повезло. Он сидел с узбеком по имени Рушан, который представился криминальным авторитетом и настоятельно приглашал рыбинского мэра после своего освобождения в гости. Почему узбек Рушан оказался в Ярославле и за что его упекли в следственный изолятор, Сдвижков не сказал, да он, наверное, и сам точно не знает. Но человеком узбек оказался интересным, и друзья по несчастью договорились, что, освободившись, обязательно встретятся. Поскольку у Рушана в Ярославле никого нет, Евгений Николаевич, выйдя на свободу, регулярно отправляет ему в Коровники передачки.
Что касается так называемого обслуживающего персонала, то рыбинский глава им доволен. Говорит, что все ребята были интеллигентные и обходительные, относились к нему хорошо. Самым же неприятным было то, что его, как, впрочем, и всех сидельцев, регулярно ощупывали грубые мужские руки охранников. Как куда идти — лицом к стене, и начинают шарить по телу в поисках запрещенных предметов. Однажды во время такой процедуры по коридору проходила женщина в форме, и Евгений Николаевич пошутил: мол, женщина, хоть вы меня ощупайте, все ж приятнее будет.
Несколько дней Сдвижков провел и в общей камере среди множества народа. Говорит, скучать не приходилось. Он был, что называется, в авторитете, его слушались и уважали за высокий чин, общительность и щедрость при раздаче посылок. А тюремному персоналу он при каждом удобном случае говорил, что они отныне будут гордиться: их тюрьме «Коровники» больше 200 лет, а городничий сидит у них впервые! Может, даже когда-нибудь мемориальную доску на входе
повесят.
Словом, глава Рыбинска, несмотря на пережитые испытания, бодрости духа не теряет. Напоследок, возвращая пустой фужер из-под шампанского на депутатский столик, сказал, что отнесся к этому печальному факту своей биографии как к испытанию, которое, считает, выдержал с честью. И закончил свой рассказ тем, что от этого никто не застрахован, в том числе рыбинские депутаты, и что следует всегда помнить старинную русскую поговорку: от тюрьмы и от сумы не зарекайся.
