Реструктуризация, начавшаяся в российском здравоохранении несколько лет назад, вплотную подступила и к самой консервативной его сфере — психиатрии. Недавно в областной диспансер пришло письмо из одной вышестоящей инстанции с рекомендацией разработать предложения по оптимизации штатного расписания амбулаторной психиатрической службы, взяв за ориентир сокращение количества врачебных ставок на 15 единиц — с 49 до 34.
Сказать, что, ознакомившись с этим документом, все, кто имеет реальное представление о состоянии душевного здоровья населения региона, оказались сильно удивлены, явно недостаточно. Некоторые из них просто впали в шок, а целый ряд докторов, достигших пенсионного возраста, решили не возвращаться из летних отпусков и подали заявления об увольнении.
Дело в том, что предыдущая программа совершенствования отрасли предусматривала упор на развитие именно внебольничной сферы, с тем чтобы первостепенное значение уделялось профилактике психических расстройств и обострения тяжких душевных недугов, а не их дорогостоящему и малоэффективному лечению в условиях закрытых стационаров. В реальной жизни не все так просто, но логика в этой задумке, несомненно, присутствовала. Однако осуществить ее успели только наполовину. Количество так называемых койко-мест в больницах области действительно сократили, выписав при этом часть пациентов, не представляющих общественной опасности, но при этом вовсе не являющихся по-настоящему социально адаптированными.
Теперь же хотят взяться и за участковых психиатров, непосредственно работающих с этими людьми. Мотивировка проста до идиотизма: нормативные показатели по приему больных выполняются не в полной мере. Но каковы эти нормативы, установленные еще несколько десятилетий назад? На ставку врач должен принять не менее 20 пациентов за смену, а фактически как минимум 30. Ведь то, что часть сотрудников практически постоянно отсутствует, находясь в отпусках, на курсах повышения квалификации, в военкоматах, командировках, на больничных, при этом не учитывается. Так же, как и то, что помимо бесед с пациентами у психиатров еще и огромный объем бумажной работы: амбулаторные карты, посыльные листы, акты на призывников и больных, находящихся на принудительном лечении, и, конечно же, всевозможные отчеты руководству, непосредственному и вышестоящему.
Может быть, врачи более конкретных специальностей и способны за шесть часов приема полностью разобраться во всех своих пациентах, но в данном случае речь идет о человеческих душах. Чтобы приоткрыть завесу над некоторыми из них, зачастую требуется полдня, а то и больше. Чиновники из Минздрава могут возразить, что такие пациенты бывают не ежедневно. В общем-то это так, как и то, что на больных с далеко зашедшими формами психических расстройств тратить драгоценное врачебное время попросту нерационально. Все равно их не вылечишь, а можно лишь сделать поведение таких дефектных личностей чуть более приемлемым для окружающих. Но вопрос, откуда берутся такие пациенты, почему-то там наверху себе никто не задает.
Статистика же свидетельствует, что безнадежными и полностью потерянными для общества рождаются на свет очень немногие. Остальные становятся ими в силу различных причин, проходя довольно длительную стадию сравнительно легких невротических, называемых специалистами «пограничными» расстройств. Цифры и шифры, которыми обозначаются психиатрические диагнозы, говорят сами за себя: в 2002 году в зоне обслуживания Ярославского психдиспансера из группы непсихотических расстройств в психотические было переведено 233 человека, в 2005-м — 280, в 2006-м — 322, а в 2007-м уже 491. Люди, в силу различных жизненных обстоятельств оказавшиеся на грани нервного срыва, переходят эту грань все чаще.
Психически здоровый человек способен сам найти выход из любого душевного кризиса, но, чтобы он его нашел, надо дать ему выговориться, выплеснуть все свои переживания. Нормативы приема не дают этого сделать. Кто хочет получать выговоры от начальства, лишаться премий и подработок за готовность реально помогать тем, кому еще можно помочь?! Оклады психиатров далеко не таковы, чтобы они могли довольствоваться голой ставкой вкупе с моральным удовлетворением. Гораздо проще назойливых посетителей, которые не могут разобраться со своими личностными проблемами, сначала официально признать шизофрениками (раз не могут, то кто же они еще?), взять на диспансерный учет, а потом определить им группу инвалидности.
Вот тогда уж их можно будет лечить по-настоящему, не задумываясь о том, сколько стоит тот или иной препарат для нормализации психической деятельности. К примеру, назначить таблетки по три с половиной тысячи за пачку или уколы по десять тысяч, которые надо делать два раза в месяц. Право на бесплатное получение такого рода лекарств согласно российским законам имеют только инвалиды и больные шизофренией. Прок от этого минимальный, зато докторам с ними забот совсем немного: напечатал рецепт, послал в процедурку, назначил явку через две недели. А уж как хорошо гигантам мирового фармацевтического бизнеса. Их супердорогостоящая продукция пользуется неиссякающим спросом, поскольку никого по-настоящему не излечивает и будет требоваться всегда.
Если бы назначать ее людям, еще не успевшим столь глубоко шизофицироваться, эффект, несомненно, был бы куда большим, но права получать препараты бесплатно или хотя бы по льготной цене они не имеют. Покупать же за свои деньги не в состоянии, ведь неврозами и постстрессовыми расстройствами страдают чаще всего не благополучные и успешные, а те, кто оказался в трудной жизненной ситуации, потеряв работу, семью, крышу над головой, близкого человека… Но реально помочь им государство не хочет, а служба психиатрической помощи не может. И после планируемой реструктуризации ситуация если и изменится, то отнюдь не в лучшую сторону…
