Рыбинск в очередной раз лихорадит. На сей раз причиной лихорадки стали «мудрые» перемены, задуманные директором департамента здравоохранения города Натальей Румянцевой. На ее стороне все: бессловесные работники департамента, запуганные главные врачи, которые боятся впасть в немилость и не получить муниципальный заказ на свои больницы, директор областной онкологической больницы Александр Сенин и большинство депутатов Рыбинского совета под руководством коммерсанта Эдуарда Литовского.
Рыбинск в очередной раз лихорадит. На сей раз причиной лихорадки стали «мудрые» перемены, задуманные директором департамента здравоохранения города Натальей Румянцевой. На ее стороне все: бессловесные работники департамента, запуганные главные врачи, которые боятся впасть в немилость и не получить муниципальный заказ на свои больницы, директор областной онкологической больницы Александр Сенин и большинство депутатов Рыбинского совета под руководством коммерсанта Эдуарда Литовского. На осень этого года намечен перевод онкологического отделения из городской больницы N 4, что в поселке Переборы, в стационар больницы N 5. Рыбинские онкологи со всей ответственностью заявляют: если это произойдет, то онкологическая служба в Рыбинске будет уничтожена. Однако желание директора департамента здравоохранения Рыбинска госпожи Румянцевой совершить задуманное настолько сильно, что кажется, будто эта страсть перемен захватывает своими невидимыми щупальцами вокруг все, словно огромная злокачественная опухоль. И кажется, нет уже от нее спасения.
РАЙ ДЛЯ РАКОВЫХ БОЛЬНЫХ
Вопрос о переводе онкологической службы из переборской больницы в горбольницу N 5 обсуждался на заседании постоянной депутатской комиссии по социальной политике 17 июня. Наталья Михайловна Румянцева пела соловьем, расписывая перспективы лечения онкологических больных в новых условиях. Дескать, и обслуживание-то в четвертой больнице неважное, а в пятой — просто сказка, и реанимации-то в четвертой нет, а в пятой чуть ли не самая лучшая на свете, и хирургическое отделение в пятой почти волшебное, и врачи при необходимости могут успешно оперировать онкобольных. В общем, по мнению Натальи Михайловны, рай для раковых больных будет, да и только!
Когда во время заседания комиссии на трибуну вышел главный онколог Рыбинска Александр Соколов, ему почти и рта раскрыть не дали. Какой аргумент против перевода онкологии в другую больницу он ни начнет приводить, Наталья Михайловна, усевшись напротив на депутатское место, тут же перебивает. А поскольку Александр Петрович — мастер больше не говорить, а оперировать, его аргументы так и потонули в репликах Натальи Михайловны… А пытался сказать главный онколог чрезвычайно важные вещи.
Все свои аргументы он изложил мне потом, когда я начала свое журналистское расследование и отправилась в горбольницу N 4. Во-первых, в четвертой больнице создана и эффективно работает система организации онкопомощи, которая включает в себя амбулаторный прием онкологов и онкогинекологов, и это дает возможность провести на месте консилиум с участием онколога, химиотерапевта и радиолога. В больнице оборудованы операционная на 3 операционных стола и палата интенсивной терапии на 3 койки, где функционирует круглосуточный пост грамотных, высококвалифицированных медсестер. Сейчас в больнице из пяти дежурных врачей только один терапевт, остальные — опытные оперирующие онкологи. Лицензия у отделения онкологии действительна до конца 2010 года, а на аппарат для химиотерапевтической и лучевой терапии — до 2012 года. Серьезных претензий к больнице со стороны областного руководства никогда не было.
Но когда начмед четвертой больницы Марина Буфетова рассказала о том, что много лет подряд руководство больницы просит департамент здравоохранения выделить средства для создания реанимации, на онкологов накинулись так, что стены в зале заседаний задрожали! Наталья Михайловна пеняла отсутствием реанимации, дескать, лицензию-то вы без реанимации неизвестно как получили. А председатель совета депутатов Эдуард Литовский, из недавнего владельца оптовой винно-водочной фирмы переквалифицировавшийся в знатока медицины, особенно онкологического направления, картинно воскликнул:
— Да ведь это преступление — онкология без реанимации!
Врачи переглянулись…
СКАЗКИ И БЫЛЬ О РЕАНИМАЦИИ
Итак, мнения разделились. Как всегда, в меньшинстве остались те, кто борется не за баснословные прибыли, в том числе в медицине, а за удобства людей. Из всего депутатского корпуса в 25 человек сразу и безоговорочно на сторону рыбинских онкологов встали всего три депутата. Один из поселка Переборы, к которому лежащие там онкобольные не один раз обращались и который знает их проблемы не понаслышке, и два депутата, у которых родственники — врачи. Потому что врачи, не важно, какой они специализации, все же лучше, чем торговцы, знают, как и чем живет медицина и отчего она погибает.
Итак, реанимация. Чтобы понять, насколько «преступно» лечить онкобольных без реанимации, я отправилась в горбольницу N 4, в онкологическое отделение. Мнение онкологов совпало с мнениями других врачей, с которыми я до этой встречи консультировалась. Например, один из самых уважаемых главврачей, главный врач Рыбинской железнодорожной больницы Андрей Олегович Чистяков считает, что лучший выход для рыбинской онкологии — создать там хорошую реанимацию. Но есть врачи, которые как раз наличие реанимации в онкобольнице считают необязательным. Ведь не следует сравнивать онкологию, например, с травматологией. В травматологии больные, которых срочно отправляют в реанимацию, бывают каждый день, а то и каждый час. То же самое — кардиология, куда постоянно поступают больные, которых в буквальном смысле слова возвращают с того света. Реанимация — это внезапность, это когда человек по каким-либо причинам оказался между жизнью и смертью, когда бригада врачей и медсестер обследует и лечит его без передышки, день и ночь, вытаскивая из лап старухи с косой.
Онкология — совсем другое дело. В онкологии практически не бывает больных, которым вот так, срочно нужно оперативное вмешательство. Больной обследуется, сдает анализы, с ним и с оперирующим хирургом-онкологом согласовывается день, когда он ляжет на операционный стол. В онкологии почти не бывает внезапности, когда человек вдруг резко оказался на грани жизни и смерти. Рак захватывает своими клешнями человека постепенно, шаг за шагом. Поэтому все операции здесь плановые и им сопутствует восстановительное лечение.
Когда главный онколог Рыбинска Александр Соколов пытался рассказать об этом депутатам, директор департамента здравоохранения Румянцева чуть не шикала на него и даже делала пространные намеки на якобы неправомочное получение лицензии без реанимации. Как будто в департаменте здравоохранения области, где выдаются эти лицензии, дураки сидят! Никогда и ни за что департамент здравоохранения области не выдаст лечебному учреждению лицензии, если что-то не соответствует нормам и требованиям медицинского учреждения определенного профиля. И если уж заговорили всерьез о реанимации, то следует напомнить Наталье Михайловне, как осенью прошлого года возглавляемый ею департамент пытался закрыть реанимацию в детской больнице! Объясняли так: дорого, нецелесообразно, а ребенка, ежели что, можно и на «скорой» в областную больницу довезти. К счастью, тогда против этого преступного решения восстали и медперсонал детской больницы, и родители маленьких пациентов — реанимацию отстояли.
КЛЕШНИ ЧЕРНОГО РАКА
Несколько лет назад моя мама, врач с большим стажем, навещала в четвертой горбольнице нашу дальнюю родственницу. Была ранняя живописная осень, они долго гуляли по роскошному рубиново-золотому парку. Наша родственница знала, что дни ее сочтены, и готовилась к этому. Рядом гуляли такие же обреченные больные, и она говорила:
— Вот у этой женщины рак молочной железы, она скоро умрет. Вот эта проживет подольше, а вон той даже не делают никаких прогнозов.
Больница на краю города, на берегу Рыбинского водохранилища, в живописном парке напоминает больше старинную барскую усадьбу, чем лечебное учреждение. Здесь всегда тихо, красиво и грустно. Больницы для онкологических больных строились на окраинах городов, в таких вот тихих живописных уголках. Потому что у онкобольных своя психология: почти все они готовятся к смерти. Они не хотят долго быть на людях, позволяют навещать себя только близким и подолгу стараются гулять в уединенных уголках больничных парков. Кстати, такие прогулки являются одним из видов лечения.
Во многих регионах России сейчас уделяется все больше и больше внимания онкологическим службам. Самое главное — это поднятие на должный уровень онкологических больниц. Вот всего лишь несколько примеров. В Карелии на 2005 — 2008 годы была принята специальная программа борьбы с раком, выделены огромные деньги, в результате на 34 процента больше стали выявлять у женщин опухоль молочной железы на ранних стадиях. А на ранних стадиях она довольно успешно излечивается. В Псковской области складывалась похожая на рыбинскую ситуация. Там решался вопрос, развивать ли онкологию в Великих Луках или переводить онкологию в Псков. Решили развивать в Великих Луках. Поэтому выделили в прошлом году из областного бюджета более шести миллионов рублей на модернизацию ядерного источника для лучевой терапии, на приобретение нового рентгеновского аппарата, на закупку дорогостоящих лекарств.
В Рыбинске пошли по другому пути: решили разрушить онкологическую службу, прикрываясь самыми благими намерениями.
Вот что рассказал главный онколог Рыбинска Александр Соколов:
— На диспансерном учете в Рыбинске состоят 4327 человек со злокачественными опухолями, выживаемость более 5 лет у 1811 человек. За последние три года количество больных возросло с 1933 до 2071 человека, количество операций выросло с 633 до 808. Послеоперационная смертность на тысячу человек снизилась с 1,8 до 0,87.
Это ли не хорошие показатели эффективности работы онкобольницы? А вот еще показатели: удельный вес умерших больных в течение года после операции в Рыбинске меньше, чем в Ярославле, в области и даже в среднем по России.
ДЕНЬГИ, ДЕНЬГИ, ДЕНЕЖКИ
Теперь лечебные учреждения зарабатывают сами в Фонде обязательного медицинского страхования. Рыбинская горбольница N 4 заработала за прошлый год 3 миллиона рублей! Это вместо двух по плану. «Лишнего» миллиона хватило бы, чтобы хотя бы начать создание реанимации, без которой работать якобы преступление. В больнице уже составлена смета. Стоимость такой реанимации — около полутора миллионов. Но нет же! Департамент здравоохранения Рыбинска просто не отдал онкологии этот миллион! А теперь Наталья Михайловна во всеуслышание заявляет, что если бы онкология работала с реанимацией, то заработала бы еще около четырех миллионов! Так где же правда-то?
А правда, пожалуй, вот какая. Далеко не все еще знают, что с будущего года отечественная онкология переходит на подушевое финансирование. Это значит, за каждого пролеченного больного больница будет получать деньги в зависимости от тяжести случая и способов лечения.
Это хорошие деньги, это развитие больницы. Но вот в чем проблема. Наталья Михайловна, которую не уважают почти все главврачи Рыбинска, а многие и боятся, всегда в своих начальственных страстях натыкалась на мощное сопротивление дружного коллектива горбольницы N 4. Ей все же удалось добиться увольнения главного врача Полозковой и поставить другого главного, но коллектив от этого покорнее не стал.
Теперь, когда на онкологию пойдут большие деньги, нужен в онкологии главный, свой в доску, иначе денежки эти будут расходоваться больницей без ведома Натальи Михайловны. Своих в доску у Натальи Михайловны практически нет, страх перед ней еще не есть уважение. Но один главный врач всегда на ее стороне, это главный врач горбольницы N 5, куда хочет она перевести онкологию, Владимир Логинов. И если онкологию переведут в пятую больницу, проблем у Натальи Михайловны с распределением денег не будет.
А что же с четвертой больницей и с онкологическими больными? Все просто погибнет. Причин ожидаемой скорой гибели несколько. Первая: радиологический аппарат перевести в пятую больницу невозможно. Под него оборудовано специальное подвальное помещение с метровыми стенами, все на строгом контроле и учете. А ведь практически все онкобольные несколько раз в год получают радиотерапию!
Наталья Михайловна объясняет: будем возить на машинах из пятой больницы, хоть несколько раз в день! Ну не смешно ли? Вернее, страшно! Во-первых, одного больного все равно не повезут, из врожденного чувства экономии будут ждать, пока набьется полная машина. Больные будут мучиться, ждать, а ведь онкобольные почти всегда чувствуют себя плохо. Во-вторых, как объяснили онкологи, за 30 минут до начала лучевого лечения больным вводится внутривенный противоопухолевый препарат, он у многих вызывает рвоту. Как же везти в машине? А ведь, по данным рыбинской онкологии, ежедневно лучевое лечение получают 8 — 9 стационарных больных. В своем письме к депутатам онкобольные так и пишут: «А как быть с теми больными, которых на лучевое лечение носят на носилках? Не нужно забывать о той боли, которую мы испытываем, порой каждое движение дается с трудом. А после сеанса мы испытываем слабость, недомогание, хочется побыстрее лечь в кровать, а не ехать в транспорте после такой процедуры».
Будет плохо онкобольным. Но и другим пациентам четвертой больнице не лучше. Это и есть вторая причина гибели переборской больницы. Онкология по Фонду ОМС зарабатывает деньги, которыми поддерживает другие отделения горбольницы N 4. Там в последнее время столько сделано, что больные не нарадуются: открыт дневной стационар, сделан ремонт, приобретено новое лечебное оборудование. Пациенты говорят:
— У нас в Переборах теперь как в санатории!
И все это рухнет, если не будет онкологии с ее финансированием из Фонда ОМС. Больница просто умрет от бедности через несколько лет, а больные будут ездить за медицинской помощью в другие микрорайоны за 20 — 30 километров.
Зато денежки, заработанные онкологией, пойдут в пятую больницу. А это ремонтные и строительные подряды, и как заработать на них чиновникам, знает даже ребенок. А фирма ближайшего приятеля Эдуарда Литовского по винно-водочному бизнесу недавно приобрела строительную лицензию, тут давняя дружба с Натальей Михайловной пригодится.
И еще один момент. Не случайно, наверное, последнее время поползли по Переборам слухи о том, будто здание больницы на берегу водохранилища просто хотят продать кому-то под яхт-клуб! А что уж в этих слухах необычного, если учесть, что больница без онкологии очень быстро погибнет? Тем более что в Рыбинске последнее время много всего продается.
Наталья ИЛЬЮШЕНКОВА.
