Всякому мало-мальски знакомому с отечественной историей известно, что 8 декабря 1991 года в Беловежской Пуще, в резиденции «Вискули» под Брестом руководители Белоруссии, Российской Федерации и Украины подписали соглашение, в котором провоз-глашалось, что Союз Советских Социалистических Республик как субъект международного права прекратил свое существование. Это был взрыв, осколки этого взрыва летят до сих пор и беспощадно разят людей. Об этом мой сегодняшний рассказ.
Всякому мало-мальски знакомому с отечественной историей известно, что 8 декабря 1991 года в Беловежской Пуще, в резиденции «Вискули» под Брестом руководители Белоруссии, Российской Федерации и Украины подписали соглашение, в котором провоз-глашалось, что Союз Советских Социалистических Республик как субъект международного права прекратил свое существование.
Это был взрыв, осколки этого взрыва летят до сих пор и беспощадно разят людей. Об этом мой сегодняшний рассказ.
УРАНОВЫЙ РУДНИК
Катя Коротаева живет в деревне Олюгино и работает подменной дояркой на ферме. Она оказалась здесь по той простой причине, что однажды они с мужем решили вернуться на его историческую родину, поверив в то, что Россия для русских — мать родная, но, к сожалению, в реальности все оказалось далеко не так.
Хотя Катю трудностями испугать нелегко, наверное, этот характер у нее от матери, которая еще ребенком попала под жернова репрессий и была выслана с родителями в Караганду, где в 1961 году и родилась Катя. А через два года семья переехала в Узбекистан, в поселок Советобад, где урановая руда добывалась в открытом карьере, люди часто болели и рано умирали, мужчины переставали быть мужчинами — распадались семьи, но зато там платили хорошие деньги, и народ все равно туда валом валил со всего Советского Союза.
Закончив среднюю школу, Катя уехала на Украину к родителям отца и поступила в до-школьное педучилище, однако остаться насовсем там не захотела, а, получив диплом, вернулась в Советобад, стала работать в садике, создала свою семью. Один за другим у нее родилось трое детей. Это были очень счастливые, безоблачные годы в ее жизни, да только вот счастья-то этого Господь ей отпустил слишком мало — в девяносто первом году умер муж, младшему сыну тогда не исполнилось и двух лет.
Придя в себя от горя, Катя поняла, что теперь ей надо будет одной и воспитывать детей, и зарабатывать, и принимать решения. Вот однажды она такое решение и приняла: в Туркмении у отца жила тетка, жила одна, часто болела, нуждалась в уходе, поэтому Катя переехала к ней, там устроилась в войсковую часть и шесть лет проработала телефонисткой в разведбате. Могла бы там и всю жизнь прожить, но как-то, приехав в отпуск к маме, случайно встретила Володю и поняла, что пропала, влюбилась, как девчонка.
ДВЕ ПРИСЯГИ
Историческая родина Володи — Россия, хотя и родился он в Узбекистане. Родителей его познакомило государство, потому что в узбекский поселок Советобад Анатолия Николаевича Коротаева примчал армейский поезд, а Валентина Григорьевна приехала по обязательному распределению после окончания педучилища, здесь им суждено было встретиться и полюбить друг друга. Плоды этой любви — два сына, Володя и Слава. Но, к сожалению, через десять лет семья Коротаевых распалась, и Анатолий Николаевич вернулся домой, в деревню Лыткино Ермаковского сельсовета. Семью больше не создал, так и жил с матерью до самой ее кончины. Судьбой детей особо не интересовался.
А дети выросли. Володя после школы поехал учиться в Москву. После окончания строительного училища вернулся домой и вскоре пошел, как и полагалось, служить в армию, попал в тихое еще тогда Закавказье. В девяностом году, наверное, одним из последних их призыв принимал присягу на верность Советскому Союзу, государству, которому жить оставалось всего ничего. А после распада Союза он принимал еще одну присягу, теперь уже на верность России, только вот послужить в Российской армии ему почти не пришлось, потому что однажды прилетели два самолета и президент Узбекистана забрал всех своих солдат домой. Так Володя Коротаев в одночасье лишился своей исторической родины и стал иностранцем.
Дома устроился по специальности, пробовал создать семью, очень больно обжегся, страдал, пока не встретил Катю, только она своей любовью сумела излечить его душевные раны.
Когда начался период ухаживаний, он долго не мог решиться прийти к ним домой, потому что мальчишки в один голос твердили:
— Не нужны нам чужие дядьки!
Но он начал приручать их постепенно — готовил с ними уроки, покупал угощения. Первой признала его дочка Настя, а потом уже и мальчишки, младший даже пытался звать папой, пока «добрый» дядя не напомнил ребенку, что у него был настоящий отец.
Трудности в поселке начались почти сразу после распада Советского Союза, закрылось урановое предприятие, люди стали массово уезжать, иногда по триста семей в неделю. В предчувствии легкой добычи узбеки все настойчивее вытесняли русских, в школе не стало хватать русскоязычных специалистов. Уехали в Москву строить самостоятельную жизнь старшие сыновья, Настя отправилась на учебу в Казахстан да и осела там. Чтобы дать достойную жизнь младшим своим сыновьям (к тому времени их у Коротаевых было двое), Володя с женой все чаще склонялись к тому, что надо перебираться в Россию.
СТАРЫЙ ДРУГ ХУЖЕ
Был у Володи друг детства, еще в садик вместе ходили, потом в школу. Повзрослев, ребята потеряли связь, друг после армии перебрался в Краснодар, там и обосновался. Зимой 2008 года в Советобад приехал парень из России, который и помог им связаться. После этого друг сам позвонил и пригласил Володю приехать и посмотреть на жизнь в России. Володя уволился с работы и поехал. Приняли его хорошо, все ему понравилось, он пробыл в Краснодаре три месяца и по истечении их решился на переезд. Стали распродавать нажитое за годы совместной жизни имущество, решили продать и квартиру, которая досталась Володе в наследство от деда. Покупатели тянули, сбивали цену, понимая, что раз Коротаевы собрались уезжать, то все равно отдадут. Пятьдесят тысяч от вырученной суммы они отправили другу на покупку дома, остальных денег хватило только на билеты. Друг приобрел им небольшой домик в пригороде Краснодара, в поселке Зеленом Тихорецкого района, оформив его на свою подругу, которая помогла Коротаевым временно прописаться, потому что ее тетя работала начальником паспортного стола.
Коротаевы всей семьей дружно принялись за работу: отремонтировали дом, заменили забор, сами прокопали траншею и провели воду, завели кур, уток, посадили огород.
Между тем Володя начал искать отца, чтобы получить российское гражданство и оформить дом на себя. Вот тут-то и выяснилось, что такая перспектива никак не входила в планы его друга, он начал пугать Коротаевых депортацией, тем более что регистрацию им давали только на три месяца, для продления ее им нужно было всякий раз всей семьей пересекать границу, а потом опять возвращаться. Все это стоило немалых денег, а еще больше нервов. Работали они у друга на подпольном водочном заводе, платил он им по своему усмотрению, а хозяйка их собственного дома все чаще грозила, что не будет продлевать прописку. Жить становилось невыносимо.
РУССКИЕ, НО ЧУЖИЕ
Точку, а вернее, жирное многоточие в их отношениях с бывшим другом поставили украинские таможенники. Когда Коротаевы в очередной раз пересекли границу, они просто сняли их с поезда и забрали миграционную карту. На перроне Харькова Катя рыдала во весь голос, пока начальник поезда не сжалился и не разрешил им на поезде «Тихорецк — Москва» доехать до столицы. Так они оказались в Москве — без денег, без вещей, без крыши над головой.
Позвонили сыну Руслану, который уже год нелегально жил в Москве, работал в автосервисе, он приехал и дал немного денег на дальнейшую дорогу.
А дорога эта могла привести их только в одно место — к отцу, с которым они уже успели породниться, он даже приезжал к ним в Краснодар. Может быть, все и сложилось бы у них неплохо, если бы судьба не подкинула еще одно испытание — незадолго до их приезда дом отца сгорел дотла вместе со всем имуществом. Сам Анатолий Николаевич до сих пор ютится в кочегарке бывшей фермы, там же и они прожили целый месяц, пока искали работу.
Удивительное дело, при таком дефиците на селе молодых и сильных рук они долго нигде не могли устроиться, очевидно, всех пугало это слово — эмигранты, никто не хотел связываться, понимая, что будет много проблем. Наконец их пригласили в ОАО «Согожа-2», выделили половину дома-развалюшки, юрист взялся утрясти формальности.
Но требовалось еще шесть тысяч на квоту, которых у Коротаевых не было. Они решились ехать на прием к главе района Владимиру Глебовичу Кабанову, который внимательно их выслушал и направил к главе пригородного поселения Виктору Ивановичу Емельянову, в результате вопрос был решен. Теперь они могут спокойно работать до 12 декабря 2009 года, надеясь на то, что в сентябре отец Володи уйдет на пенсию и они смогут наконец-то получить российское гражданство.
«НАМ КУШАТЬ НЕЧЕГО…»
И хотя сейчас не война и даже не послевоенная разруха, именно такие слова произносят Андрей и Женя Коротаевы, появляясь время от времени у крылечка моего дома (и не только моего), они пережили очень трудную зиму.
По мере возможности им помогают социальные службы района, учителя школы, посылки с одеждой прислали наши друзья из Нового Уренгоя, небольшая материальная помощь пришла из Москвы, но это не решает проблему кардинально. На первых порах им помогали соседи и жители окрестных деревень, помогали не только едой и одеждой, но и мебелью (списанные детские кроватки и шкафы они взяли в бывшем садике), но у них нет самого необходимого, до недавних пор не было даже утюга. Частые обращения то за одним, то за другим стали раздражать деревню, гнев взрослых передался детям, часто мальчишки возвращались домой со слезами.
Как они сумеют выжить и зацепиться в этой жизни, я не представляю. В предыдущий месяц Катя на подмене заработала 1700 рублей, Володя, хватаясь за любую предложенную работу днем, по ночам сторожит ферму, мальчишки помогают ему сгребать навоз, так вот ему удалось заработать 6,5 тысячи, из которых тридцать процентов с них высчитывают за то, что они эмигранты. Вот и получается, что ехали они искать спасения у России-матери, а попали в лапы к мачехе. И хотя мальчишки все чаще просятся обратно в Узбекистан, Катя с Володей понимают, что назад пути нет. Наоборот, Катя мечтает всех своих пятерых детей собрать под одной крышей, считает, что вместе будет легче выживать.
Я обращаюсь к состоятельным и сострадательным людям нашей Ярославщины: помогите семье Коротаевых, помогите кто чем может, ведь жива еще истина «с миру по нитке — голому рубашка».
Валентина ГУСЕВА, Пошехонский район.
