Житель Переславля Иван Ермолаевич в свои 72 года сохранил бодрость духа и феноменальную память. Крепкий крестьянин по корням и духу. Недавно он вернулся из родной Мордовии, куда ездил проводить в последний путь одного из своих близких. По приезде был очень удручен разором, царившим в его родных местах. Хоть я плохо разбираюсь в сельских делах, с удовольствием слушал его рассказ о своей малой родине. — В деревне, где я вырос, дышат трубами пять домов, в которых кто-то еще шевелится.

Житель Переславля Иван Ермолаевич в свои 72 года сохранил бодрость духа и феноменальную память. Крепкий крестьянин по корням и духу. Недавно он вернулся из родной Мордовии, куда ездил проводить в последний путь одного из своих близких. По приезде был очень удручен разором, царившим в его родных местах.

Хоть я плохо разбираюсь в сельских делах, с удовольствием слушал его рассказ о своей малой родине.

— В деревне, где я вырос, дышат трубами пять домов, в которых кто-то еще шевелится. Остальные хаты покосились, пустые, без хозяев. Молодых нет. Два инвалида детства, и те утонули в пьянстве. Пашня заросла. Кругом кустарник и тоска. А ведь у нас богатейшая черноземная земля-кормилица.

Сплю и вижу свою молодость. Свой колхоз-миллионер и его председателя Батяева. Это был настоящий хозяин. При нем у нас построили школу, дом культуры, больницу. Был свой родильный дом. А какие специалисты везде трудились! Помню, женщины из губернии просились к нам рожать. Батяев уважал человека труда, жил для него. Боже упаси, если хоть кто о нем скажет, что он использует колхозное в личных интересах. Совестливый был. Организовал свой земельный банк. А какое внимание юному поколению начиная с детсада! Не говоря уже о заботе, которую он проявлял к молодым семьям. Поженились — вот вам за счет колхоза дом. Народился ребенок — половина стоимости списывается, второй — две трети, третий — не платите ни копейки.

Перед высокими чинами не заискивал. С первыми секретарями разговаривал на равных. Дело знал. Помню его ответ одному из чиновников: «Я не паркетный специалист, хотя мазурку танцевать тоже могу». Те, кто «из высоких», видно, из зависти не любили его за самостоятельность, ум и полное отсутствие угодничества. Зато народ, колхозники за него горой. За строптивость его лишали возможных наград, однажды уволили. Довели до больничной койки. Но под давлением колхозников восстановили.

Сегодня слушал послание Медведева. Мне, потомственному крестьянину, греют душу его слова о земле. Вот эти: «Особо отмечу успешную реализацию государственной программы развития сельского хозяйства. Результатом ее стали лучшие показатели его роста среди всех отраслей, даже в период кризиса». Согласен с реакцией вице-премьера Виктора Зубкова, отвечающего за сельское хозяйство в правительстве, который сказал, что «высокая оценка президентом в своем послании работы агропромышленного комплекса будет приятна как бизнесу, занятому в этой сфере, так и самим труженикам сельского хозяйства. Но успокаиваться пока рано».

Такой настрой руководителей страны меня радует. Значит, где-то сельская жизнь бурлит. И есть надежда, что она возродится и у нас, где земля зарастает.

Иван КУПРИН.