В Рыбинске квартирные аферисты оставили без жилья и без денег детей-сирот, сестру и брата, которые воспитывались в детском доме. Об этом вопиющем случае была публикация «Королевство кривых зеркал» (см. «Золотое кольцо» — 6 марта 2010 года). Ловкачи полагали, что обтяпали дельце так, что комар носа не подточит. Но комар нос подточил.

В Рыбинске квартирные аферисты оставили без жилья и без денег детей-сирот, сестру и брата, которые воспитывались в детском доме. Об этом вопиющем случае была публикация «Королевство кривых зеркал» (см. «Золотое кольцо» — 6 марта 2010 года). Ловкачи полагали, что обтяпали дельце так, что комар носа не подточит. Но комар нос подточил. Рыбинский городской суд постановил взыскать в пользу обманутых сирот деньги по договору купли-продажи квартиры и проценты за неправомерное пользование чужими деньгами — итого около миллиона рублей.

КАЖДЫЙ СВЕРЧОК ЗНАЛ СВОЙ ШЕСТОК

Николай Пидгорецкий, наверное, миллион раз проклял своих подельников. По проклятию с каждого рубля, что ему надлежит заплатить по решению суда. Хотя нет, еще не подельников, а компаньонов. Уголовное дело по факту мошенничества в крупном размере, возбужденное следственным управлением рыбинского УВД, еще расследуется. Зато теперь у милицейского следователя в руках козырный туз — решение Рыбинского городского суда от 28 мая 2010 года по гражданскому иску Морозовой Ольги Сергеевны к Пидгорецкому Николаю Тадиславовичу о взыскании денежных средств по договору купли-продажи и процентов за пользование чужими денежными средствами. И там, в материалах гражданского дела, в красках и деталях обрисовано, как шайка-лейка мошенников сделала нищими бомжами детей-сирот.

Там каждый сверчок знал свой шесток.

Дима Смирнов был «разводящим». У него талант без мыла влезть в душу. Парень с задатками артиста стал лучшим другом для детдомовца Саши Морозова, а через него и для Ольги Морозовой. Дима уболтал их обменять квартиру-«двушку» на улице Качалова в городском микрорайоне Волжском на квартиру-«двушку» в пригородном поселке Каменники по адресу: улица Молодежная, 4 — 4. Саше он обещал «бумер» в придачу. Ольге он посулил организовать лечение мамы в Каменниковской больнице, которая находится рядом с домом на улице Молодежной, где он им предлагал вариант обмена. После такого посула Оля отбросила всякие сомнения.

Игорь Соболев на шестке был «хозяином» квартиры в Каменниках, куда собирались переехать после обмена Оля и Саша Морозовы. Именно он показывал им эту квартиру и тряс перед ними ключами от чужой квартиры. Николай Пидгорецкий исполнял на шестке арию покупателя квартиры Морозовых в микрорайоне Волжском.

Все юридические ниточки связывала в один узелок Ольга Юматова. С ее слов, она девять лет отработала риэлтором. После увольнения сохранила деловые связи, поэтому помогает людям в оформлении документов. При этом индивидуальным предпринимателем не является. Получается, что она оказывает услуги людям исключительно по доброте душевной. Вот только ее услуги людям выходят боком.

ОБМЕН СТАЛ ОБМАНОМ

Двухкомнатная квартира в доме-пятиэтажке в престижном городском микрорайоне Волжском, где были прописаны Оля и Саша Морозовы, по рейтингу на порядок выше котируется, чем квартира-«двушка» в поселке Каменники Рыбинского района. Увы, их родители, которым ни до себя, ни до детей дела не было (поэтому их и лишили родительских прав), довели «двушку» до состояния бомжатской лежки — одни голые стены, ни окон, ни дверей. Папа не ладил с законом и оказался в тюрьме, спившаяся мама — у чужих людей. Возвращаться из детского дома достигшим совершеннолетия Ольге и Саше Морозовым было, по сути дела, некуда. Что в подвале жить, что в разоренной квартире — было равнозначно.

Не знаю, какой риэлтор из Ольги Сергеевны Юматовой. Будет суд по уголовному делу по факту квартирного мошенничества — установит. Но начальник отдела опеки и попечительства городского департамента образования Галина Смирнова сразу усмотрела в действиях Ольги Юматовой подвох и пыталась отговорить Олю Морозову от рискованной сделки с жильем:

— Когда она пришла ко мне за советом, я ее предупреждала: «Ни в коем случае никому не давай доверенности на осуществление сделки с квартирой. Вас, детдомовских, легко могут обмануть. Ты с братом останешься без жилья».

Галина Юрьевна знала, что говорила. Каждый год в Рыбинске несколько выпускников детских домов попадаются в сети квартирных мошенников и теряют закрепленное за ними жилье. В 2009 году мошенникам достались четыре квартиры, включая жилье Ольги и Александра Морозовых.

— Мне очень жалко этих детей, — переживала Галина Юрьевна. — А ведь я была убеждена, что мне удалось отговорить Олю от сделки с жильем.

Дополнительной гарантией безопасности служило обременение на квартиру, которое орган опеки и попечительства не снял даже после того, как Оля и Саша Морозовы уже достигли совершеннолетия.

Диву даешься, насколько нагло действовали мошенники, считая детей-сирот полными лохами, за которых и заступиться-то некому. Они действовали и мытьем и катаньем. Когда Ольга Морозова после разговора с Галиной Смирновой решила отказаться от обмена квартиры, Игорь Соболев и Ольга Юматова взяли ее в ежовые рукавицы. Они утверждали, что погасили многолетнюю задолженность по квартплате в размере 100 тысяч рублей и заплатили 50 тысяч рублей за ремонт квартиры. Значит, они взыщут с Морозовых эти деньги. Утверждение было голословным, как и угроза, что в случае отказа от сделки с ними разберется их крыша, но, испугавшись, Оля Морозова не стала отзывать доверенность на приватизацию муниципальной квартиры, оформленную на Ольгу Юматову. А уж Ольга Сергеевна довела дело до конца, оставив доверчивых сирот и без квартиры, и без денег.

БЕЗРАБОТНЫЙ МИЛЛИОНЕР

Дюже интересно мне было побачить на безработного миллионера. Это я про гарного хлопца Николая Пидгорецкого говорю. Человек нигде не работал, а 900 тысяч рублей наличными при себе имел, чтобы заплатить Ольге Морозовой за покупку квартиры. И ему, безработному, какой-то доброхот-приятель запросто так дал в долг пол-лимона рублей. А еще он, безработный, умудрился оформить банковский кредит на неотложные нужды. Купив квартиру в Волжском, которая ему в тот момент была нужна позарез, он вдруг передумал и поспешил ее продать в убыток себе за 780 тысяч рублей. Бред да и только!

Николай выглядел блекло. В зале суда он, мужчина в полном расцвете сил, демонстрировал старческую забывчивость, вставляя в свой рассказ о покупке квартиры словечки «не помню», «может быть», «возможно». Суфлеров рядом не было. Николай один отдувался за всю бесчестную компанию.

Оля Морозова видела Николая Пидгорецкого первый и последний раз 22 января 2009 года в Рыбинском отделении управления Федеральной регистрационной службы на Привокзальной площади. Ее туда доставил конвой в лице Юматовой и Соболева.

Ольга Юматова представила ей Николая Пидгорецкого:

— Значит так, Оля. Мы вашу квартиру на мехзаводе продаем, Пидгорецкий ее покупает, а мы вам тут же продаем квартиру в Каменниках. Ты поняла?

Тут и умудренный жизненным опытом человек не сразу сообразит что к чему. А для детдомовской девчонки, чей жизненный опыт куцый, как хвостик у зайчонка, понять эту абракадабру вообще было сложно. Для Оли Морозовой все тогда происходило как в тумане. Она была беременна, ее подташнивало. Она думала лишь о глотке свежего воздуха. Оля, словно загипнотизированная, подписала все бумаги, которые ей подсовывала Ольга Юматова, тыкая пальцем туда, где нужно расписаться.

Оля мельком успела прочитать заголовок «Договор купли-продажи». Ей бы вникнуть в написанное. Но экземпляр договора, датированный еще

6 октября 2008 года, ей на руки не выдали. Юматова поспешила с ней распрощаться. Потом Дима Смирнов свозил Олю и Сашу в паспортно-визовую службу, чтобы они снялись с регистрационного учета по месту прописки. А штампы о прописке по новому адресу в Каменниках у них в паспортах так и не появились.

С квартирой их обманули. С машиной  тоже. Вместо «бумера» Дима Смирнов подогнал Саше Морозову «Жигули», а потом хитростью забрал у него и эту машину. Сестра с братом оказались на бобах — без квартиры, без машины, без денег.

Пидгорецкий утверждал, что сполна расплатился с Ольгой Морозовой за квартиру 1000-рублевыми и 5000-рублевыми купюрами. Отдал без расписки, тет-а-тет, так, чтобы никто не видел. Никто и не увидел этих денег, включая саму Ольгу Морозову.

Оля еще лелеяла надежду, когда звонила по телефону Диме Смирнову и Игорю Соболеву. Они несколько месяцев кормили ее обещаниями. Обман открылся в конце мая 2009 года. Педагоги училища, где обучалась Оля Морозова (она поделилась с ними планами на будущее), сообщили ей, что прочитали в газете «Все для вас» о продаже квартиры в микрорайоне Волжском, где раньше жили Морозовы, и квартиры в поселке Каменники, где они собирались жить. Объявление дала в газету Ольга Юматова.

Горькая правда открылась благодаря Марине Акишиной — руководителю областной общественной организации «Просвещение», которая на общественных началах привлекает воспитанников детских домов Ярославской области к работе в рамках детского патриотического движения харитоновцев. Оля позвонила Марине Акишиной, та приехала в Рыбинск, и они вместе сходили в Рыбинское отделение УФРС по Ярославской области. Благодаря настойчивости Марины Оле показали экземпляр договора купли-продажи приватизированной квартиры, где фигурировали злосчастные 900 тысяч рублей, которые она и в глаза не видела.

Поняв, что ее обманули, Оля Морозова немедля обратилась за помощью в милицию. Но старший оперуполномоченный ГОМ-1 Алексей Савинов отказал ей в возбуждении уголовного дела. Было это в июле 2009 года, а два месяца спустя бывшая квартира Морозовых была продана.

Ольга Шитова и ее отец Алексей Цветков, которые сейчас проживают в квартире на улице Качалова, участвовали в судебном процессе в качестве соответчиков по данному гражданскому делу. Но они садились как можно дальше от Николая Пидгорецкого. Они были на стороне истицы Ольги Морозовой.

Николай Пидгорецкий им не понравился — скользкий какой-то тип. Ольга Алексеевна навела справки о квартире, которую он им предлагал купить. Она выяснила, что там никто не прописан, долга по оплате жилищно-коммунальных услуг нет. После покупки квартиры новые хозяева провели там капитальный ремонт, превратив бывший притон в конфетку. Таким образом, они были добросовестными приобретателями. Поэтому по совету своего адвоката Оля изменила исковые требования, отказавшись от признания сделки купли-продажи квартиры недействительной, и просила по уточненному исковому заявлению взыскать с Пидгорецкого невыплаченные ей деньги по договору купли-продажи.

Вот тут-то Николай Тадиславович, оказавшись последним звеном в цепочке квартирной аферы, и получил удар бумерангом на миллион. Он не предоставил суду документов и свидетелей, что заплатил Ольге Морозовой деньги. Все его слова об этом были словоблудием. Его компаньоны ему не помогли.

Рыбинский городской суд постановил взыскать с Николая Пидгорецкого в пользу Ольги Морозовой денежные средства по договору купли-продажи в размере 900 тысяч рублей и проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 96 тысяч рублей плюс госпошлину в размере 5000 рублей в бюджет.

Александр СЫСОЕВ.