В тюрьме тоже живут люди. Иные живут там не хуже, чем на воле. Звонят по мобильникам сколько душеньке угодно, едят что хотят, пьют что хотят, наркотиками балуются, чтобы жизнь медом казалась. А все потому, что есть у них курьеры. В том числе и среди тех, кто по долгу службы их охраняет. ВЕЧЕРОМ 11 февраля на сотовый телефон Олега позвонили. Высветившийся телефонный номер он не знал. Не узнал по голосу и звонившего ему человека.
В тюрьме тоже живут люди. Иные живут там не хуже, чем на воле. Звонят по мобильникам сколько душеньке угодно, едят что хотят, пьют что хотят, наркотиками балуются, чтобы жизнь медом казалась. А все потому, что есть у них курьеры. В том числе и среди тех, кто по долгу службы их охраняет.
ВЕЧЕРОМ 11 февраля на сотовый телефон Олега позвонили. Высветившийся телефонный номер он не знал. Не узнал по голосу и звонившего ему человека. Но по приблатненной манере разговора Олег догадался, что незнакомец был из тех, кто побывал на зоне. Будучи младшим инспектором надзора отдела безопасности ФБУ ИК-12 управления Федеральной службы исполнения наказаний, старший сержант внутренней службы Олег Гаряшин по роду службы осуществлял надзор за осужденными.
В 12-й колонии строгого режима отбывают длительные сроки заключения убийцы, разбойники, грабители, воры-рецидивисты. Среди них есть когорта плохо поддающихся исправлению ребят. Их место в отряде «строгих условий содержания» — эта зона расположена отдельно. До января нынешнего года Олег Гаряшин нес службу как раз в таком отряде: выводил осужденных на прогулки, участвовал в раздаче пищи, проводил обыски. В феврале его перевели служить в общую, жилую зону.
По роду службы он научился разбираться в наркотиках. На этот счет с персоналом проводятся учебные занятия. Видел он и так называемые перебросы — упаковки с наркотиками, которые перебрасывают извне на территорию исправительной колонии. Это ненадежный способ доставки. Курьеры предпочтительнее. Вот ему, сотруднику колонии, и предложили стать курьером за соответствующее вознаграждение.
Незнакомец просил Олега встретиться по одному важному делу. Олег подрабатывал ремонтом автомашин, поэтому охотно давал номер мобильного телефона знакомым и незнакомым. Но приехавший на такси на встречу с ним мужчина повел разговор о другом:
— Есть дело к тебе. Надо помочь — закинуть в зону небольшой грузик, пацанам покурить.
— Я понял, что Алексей, так представился мужчина, просит меня пронести на зону марихуану или гашиш. Я с такими наркотиками сталкивался по работе и знаю, что их курят. Сначала я отказался, понимая, что могу понести уголовную ответственность. Но Алексей стал меня уговаривать, говорил, что это несерьезный наркотик и его будет немного. За это Алексей пообещал заплатить полторы тысячи рублей, но предупредил, что заплатит после того, как ему отзвонится человек, — так описывал Олег Гаряшин свое грехопадение, ссылаясь на материальные трудности.
Алексей передал Олегу два небольших свертка, перемотанных скотчем: один размером со спичечный коробок, второй раза в три меньше.
— Тебя там найдут сами завтра, — сказал Алексей напоследок.
На следующее утро Олег пришел на работу к урочному часу. Он спокойно миновал КПП. Его самого и сумку проверили металлодетектором, который, разумеется, не сработал на сверточки, лежавшие в карманах. Но на этом его везение и кончилось. В дежурной части его дожидались начальник оперотдела Логинов и старший оперуполномоченный Беляев.
— Пройдем в мой кабинет, — пригласил его Логинов.
Говорил он спокойно, но Гаряшин почувствовал в душе неприятный холодок. Четыре года службы в колонии развили у него чутье на опасность. Олег понял, что попался. Злополучные сверточки, конечно же, найдут при обыске. Но сознаваться оперативникам, что у него при себе наркотики, он не стал. Решил Ваньку валять — а вдруг прокатит!
Минут через пятнадцать в кабинет Логинова зашли два сотрудника наркоконтроля. При них Логинов еще раз повторил свой вопрос:
— Есть ли у тебя при себе запрещенные к проносу на территорию колонии предметы?
Олег отрицательно помотал головой.
Сотрудники наркоконтроля приступили к досмотру. Олег стал снимать форменный бушлат, и на пол из внутреннего кармана выпал сверток. Второй сверток был в кармане брюк. В каждом из них были упаковки — лилипуты в виде шариков с содержимым кремового цвета. Олег сразу сообразил, что это, скорее всего, главный наркотик нашего времени — героин. Он погрустнел: за пособничество в незаконном сбыте этого тяжелого наркотика срок дадут — мало не покажется.
Разыграть непонимание перед сотрудниками наркоконтроля Олегу Гаряшину не удалось: они абсолютно точно знали, что он наркокурьер.
В феврале в оперотделе исправительной колонии появилась информация из Рыбинского межрайонного отдела УФСКН по Ярославской области о том, что младший инспектор отдела безопасности ИК-12 Олег Гаряшин, возможно, причастен к проносу на зону наркотиков. Ранним утром 12 февраля 2010 года они располагали информацией, что он понесет наркотики. Решили брать его с поличным. Им помогли в этом сотрудники оперативного отдела ИК-12. Откреститься от наркотиков Гаряшин не смог и написал явку с повинной.
Пейзаж с проволокой-«егозой» стал привычным для Олега Гаряшина за шесть лет его службы. Теперь ему придется смотреть на нее еще четыре года, но уже в качестве осужденного. Столько лет для отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима определил ему Рыбинский городской суд.
Александр СЫСОЕВ.
