Пожалуй, во всей российской истории, которая чрезвычайно богата на всевозможные катаклизмы, не найдешь такого периода времени, как сейчас, когда бы с такой стремительностью и невозвратностью погибала деревня. «Мать России целой — деревушка», — писал Николай Рубцов. Похоже, останется скоро Россия без матери: либо побирушкой подзаборной, либо содержанкой у богатого заморского гостя.
Пожалуй, во всей российской истории, которая чрезвычайно богата на всевозможные катаклизмы, не найдешь такого периода времени, как сейчас, когда бы с такой стремительностью и невозвратностью погибала деревня. «Мать России целой — деревушка», — писал Николай Рубцов. Похоже, останется скоро Россия без матери: либо побирушкой подзаборной, либо содержанкой у богатого заморского гостя.
В поселок Заболотье Некрасовского района ехали мы в пелене едкого смога, сквозь который еле-еле просматривались леса и перелески. Поля, поля кругом. Это ради увеличения посевных площадей некогда осушались немереные площади болот, которые ныне превратили всю центральную Россию в чертов котел. А посевные площади, вот они, бурьяном зарастают.
В непростую ситуацию попали нынче жители Заболотья. Некогда 27 домов на два хозяина, в которых они живут, принадлежали колхозу «Приволжье». Щупальца демократических преобразований за пару десятков лет без труда задушили в нашей державе тысячи колхозов. И выбросили на обочину жизни сотни тысяч людей. Среди них и жители Заболотья.
Колхоз «Приволжье» превратился в СПК, но это не спасло его от банкротства. В таком подвешенном состоянии он и пребывает вот уж третий год. По сути, от него уже не осталось ничего, кроме этих домов, в которых живут люди. Официально у СПК есть конкурсный управляющий, который пребывает, конечно, в Москве. Ярославская область в ближайшее время, похоже, станет пригородом нашей всеядной столицы.
Меньше всего болит голова у заезжего товарища о судьбах жителей Заболотья. Как они тут живут, где работают, что пьют-едят? Выгоду бы ему какую от них поиметь, продать их, что ли, кому? Да кому они нужны! Сейчас вот удумал предложить им выкупить у него дома по 100 тысяч рублей за штуку. Хоть какой-то навар. Народ здесь, конечно, простой, в политике-экономике не шибко разбирается. Однако сообразили они, что как-то не очень хорошо получается: они здесь по два-три десятка лет отработали, давно уж, поди, выкупили свои жилища. Но где теперь документы найдешь, в которых написано, на каких основаниях они тут обитают, какие права имеют. Раньше ведь недосуг было озаботиться этим, да и верили тогда своим руководителям, что не обманут, на улицу не выбросят.
Нынешние тем не чета — выкинут на улицу и в затылке не почешут. Наплевать на то, что люди по миру пойдут, лишь бы все по закону было. В Заболотье тоже все по закону, ведь жилые дома находились на балансе колхоза. Новый хозяин выкупил у жителей имущественные паи, и люди стали его собственностью. Не люди, конечно, — дома. Но как же человеку без дома жить? Ведь даже улитка без дома и не улитка даже, а мокрое место. Государство посредством своей дальновидной политики низвело своих подданных до уровня рабов, которых можно и купить, и продать вместе с их потрохами. «Так и живем, — говорят жители Заболотья. — То ли мы есть, то ли нас нет».
Новый хозяин не торопится знакомить бывших колхозников с документами на их жилье. Ведь дома — его единственная возможность заработать деньги. Фермы разбираются на кирпичи, поля зарастают бурьяном. А дома, вот они, да еще с жильцами. У жителей бывших колхозных домов нет даже договора соцнайма. Доведись кому жениться или замуж выйти, и не удумаешь, как свою половинку в дом прописать. В общем, было на свете Заболотье, да все вышло. «Мать России целой — деревушка. Может быть, вот этот уголок». Может быть, и этот.
И РАЗЛОЖИВШИЙСЯ СОБАЧИЙ ТРУП
Есть о чем горевать селянам. Ведь эти дома — единственный капитал, который сумели заработать они честным трудом себе на старость и на утешение. И годы уже не те, чтобы новую жизнь начинать с нуля. Надо тут доживать, на родной земле. Но если раньше колхоз помогал содержать свое жилье, то теперь помощников не осталось. Одни только конкурсные управляющие. А ведь ремонтные работы на самих домах и на коммуникациях немалых денег стоят. Где же их взять рядовым труженикам, жизнь свою положившим на процветание Отечества?
В 2003 году 17 домов из 27 были переданы на обслуживание МУП «Заволжье», а 10 так и остались ни при ком и ни при чем. Тут и беды пошли. И самая тяжелая из них — канализация, которая была введена в строй лет 40 назад. Двое селян повели нас в заросшее, изморщиненное высохшими колеями чисто поле, где мы с трудом нашли то, что должно было быть очистными сооружениями колхоза «Приволжье». Неплохо жил колхоз, вон как о людях заботились! Несколько бетонных колодцев разного диаметра почти не видны в густых зарослях, но имеют еще вполне приличный внешний вид. В одном из них стояла гнилого цвета и запаха вода, а на ее поверхности плавал разложившийся собачий труп. Как утверждают местные жители, очистные здесь не работали изначально. Канализационные стоки сбегали по трубам, проходящим через поселок, в так называемую центральную канаву, а оттуда плавно стекали в реку Келноть. Ну а та несла всю эту нечисть в великую русскую реку Волгу, воду которой пьют не только жители Ярославской области. Ау, природозащитные организации, Роспотребнадзор, знаете ли вы об этом и как вам это нравится?
НАЗАД,
К ВЫГРЕБНЫМ ЯМАМ
Итак, канализационные трубы стали гнить и разваливаться, а стоки, которым некуда было деваться, — подниматься в дома сельчан. Запах вокруг стоял такой, что на километр в диаметре все мыши подохли. Особенно не повезло Бэле Хидировой, обитающей в крайнем доме. Она практически жила на выгребной яме, которую никто не выгребал. А кто ж ее, запашистую, будет выгребать? Изначального владельца домов — колхоза «Приволжье» — на свете нет, новый владелец, живущий в Москве, на такую грязную работу не подряжался, обязательств содержать территорию в чистоте и порядке никто с него не брал, МУП «Заволжье» эти дома не обслуживает. Нет хозяина — и спросить не с кого. Пропадай как знаешь.
Житель Заболотья Юрий Габрилян показал нам один из зловонных канализационных омутов, расположенных прямо под окнами его дома. Оказывается, сточная труба в этом месте начисто развалилась, и содержимое вылилось на поверхность. Да так и стоит. Торфяной запах смога приглушил «благоухание» этого источника. И на том спасибо. «Надо у каждого дома ямы рыть, — предлагает Габрилян. — И заключать договор на периодический вывоз нечистот». Слышите, господа демократы, до чего довели вы своими преобразованиями родную державу, в какое дерьмо вы ее посадили? Сами футбольные команды себе на развлечение покупаете, иномарки каждые полгода меняете, приобретаете самолеты для личного пользования, а в это время здесь, во глубине России, ваши соотечественники мечтают как о манне небесной о выгребных ямах. Или вы об этом не догадываетесь?
ВОЛЖСКАЯ ВОДА
С ЯРОСЛАВСКИМИ ФЕКАЛИЯМИ
Осознав свою ненужность, сельчане решили выкарабкиваться сами. Побросали в общий котел свои сотенные, наняли экскаватор, самосвал и сделали ямочный ремонт дороги. А затем углубили в местах переездов канализационные трубы. В марте этого года забрезжила надежда — их дома взял под свое крыло МУП «Заволжье», хотя договор на обслуживание пока не заключен. Но теперь хоть есть кому за воду платить. Канализация же по-прежнему остается сама по себе. Ну а про очистные никто и не вспоминает. Там теперь работы на миллионы. Кто же их будет вкладывать, да еще во благо всего лишь нескольких десятков простых смертных! Если, конечно, не считать тех сотен тысяч россиян, которые пьют волжскую водицу с добавлением ярославских фекалий. Пусть пьют на здоровье.
Любовь НОВИКОВА.
Фото Виктора ОРЛОВА.
