Среди выдающихся уроженцев Ярославской земли имя Петра Телушкина практически неизвестно. Но, оказывается, в середине XIX века смелостью и находчивостью этого человека гордилась вся имперская Россия, а имя его написано на шпиле Петропавловского собора, главного символа Петербурга.
Подробных сведений о жизни Петра Телушкина нет. Доподлинно известно, что он родился в 1806 году в деревне Мягре Мологского уезда Ярославской губернии в простой крестьянской семье Михаила Стахеева. Семья накопила много долгов, и помещица Трусова продала молодого Петра купцу Телушкину из села Вятского Даниловского уезда, а полученными деньгами расплатилась с долгами семейства. Прожив несколько лет в купеческом доме Телушкина мальчиком на побегушках, в 1829 году Петр ушел в Петербург на заработки. Молодой Телушкин-Стахеев быстро нашел себе работу в столице, потому как имел специальность мастера кровельных дел и опыт высотных работ по ремонту куполов церквей и колоколен.
ГЕРОИЗМ И СЛАВА ТЕЛУШКИНА
Летом 1830 года от сильного ветра на шпиле Петропавловского собора от креста оторвало листы и крылья обвивающего его ангела. Высота собора до шпиля составляет 122,5 метра (высота сорокаэтажного дома), поэтому ремонт повреждений на кресте требовал больших усилий и затрат. Львиная доля шла на со-оружение лесов. А по срокам примерный план проведения работ растягивался на долгие годы. Чиновники и архитекторы заседали, спорили, подсчитывали расходы, а ангел по-прежнему болтался на шпиле с одним крылом и покосившимся крестом.
И тут со своим новаторским, смелым предложением починить шпиль без существенных затрат выступил Петр Телушкин. Его затея всем казалась бредовой: с помощью веревок, на одних руках добраться до верхушки шпиля и провести ремонт. Мало кто верил, что возможно работать на такой высоте, тем более что шпиль имеет гладкую поверхность, по которой взобраться практически невозможно. Однако знающие Телушкина люди дали на него хорошие рекомендации, и соборное и городское начальство дало добро.
Для соблюдения необходимых формальностей и снятия ответственности за возможный несчастный случай Телушкин написал заявление-предложение, в котором изложил технику ремонта повреждений. Как бедный мастеровой, не имея залога, необходимого для проведения строительных работ, Телушкин, как писали «Санкт-Петербургские ведомости», «заложил жизнь свою в обеспечение принятого им на себя дела». За свой труд определенного вознаграждения он не назначил, просил лишь о выдаче 1471 рубля на материалы, которые потребуются ему при проведении починки. Предложенные Телушкиным условия вследствие их выгодности были приняты, хотя на благоприятный исход его предприятия никто не надеялся.
8 октября 1830 года, получив все необходимое, Петр Телушкин приступил к работе. Петербургские и московские газеты октября-декабря того года и практически всего следующего года, ныне сохранившиеся в архивах, пестрят обилием информации с подробным описанием этого мероприятия.
ТЕХНИКА ИСПОЛНЕНИЯ
В 1831 году газета «Санкт-Петербургские ведомости» подробно описала весь процесс подъема Петра Телушкина на шпиль собора: «В колокольном шпиле Петропавловского собора имеются слуховые окна и два небольших люка, открывающихся наружу, — верхний из них на расстоянии приблизительно 8,5 м от слуховых окон. По деревянным укреплениям во внутренности шпиля он добрался до верхнего люка. Шпиль собора покрыт медными позолоченными листами, в горизонтальных спаях непосредственно наложенных друг на друга, в вертикальных же — загнутых ребром; загибы выступают на 9 см от поверхности и образуют полосы по длине шпиля. Этими выступающими ребрами Телушкин и воспользовался для того, чтобы обвить веревкою шпиль. Прикрепив конец веревки к внутренним деревянным укреплениям шпица и опоясавшись ею, он вышел наружу, значительно спустился вниз и затем, поддерживая корпус веревкой, стал передвигаться от ребра к ребру вокруг шпица и вверх по нему. Передвижение это стоило неимоверных усилий, ибо выступы позволяли хвататься за них только двумя пальцами — большим и указательным, и у Телушкина от напряжения из-под ногтей нередко показывалась кровь. Нужна была исключительная физическая сила, чтобы на четырех пальцах подыматься всем корпусом вверх.
В таких неимоверных условиях Телушкину удалось окружить шпиль и подняться вместе с тем до люка, от которого он опустился. Обвитая вокруг шпиля веревка могла уже плотно придерживать его к шпицу, а вместе с тем, стягиванием свободного конца веревки, продетого сквозь особую петлю, он получил возможность укорачивать веревочное кольцо на шпиле, что было необходимо, потому что последний утончался кверху. Поддержка корпуса, таким образом, была обеспечена. Но нужны были еще средства для подъема. От верхнего люка до самого яблока, на котором находится крест с ангелом, расположены по длине шпиля железные крюки, один от другого в 3,2 м, с выступом от крыши на 9 см. Ими Телушкин и воспользовался для дальнейшего поднятия. Из двух веревок остроумным применением сложных петель и ямского узла он устроил подвижные стремена, которые и накинул на ближайший крюк. С помощью этих-то стремян, затрачивая страшные усилия и прибегая к разным, иногда весьма находчивым уловкам, Телушкин от крюка к крюку добрался до самого яблока.
Самым трудным было подняться по дуге яблока к кресту, где и требовалось сделать починку. Шпиц имеет у яблока в диаметре несколько более 0,7 м, в то время как диаметр яблока достигает 2,8 м. Непосредственно по яблоку, следовательно, подниматься не было возможности. Телушкин привязал к шпилю две новые веревки, сделал в них петли близко к поверхности шпица и просунул в эти петли ступни ног так, чтобы можно было упираться ими в шпиц под самым яблоком, а конец той веревки, которая была обвита вокруг шпица и до того плотно его к шпилю придерживала, он несколько опустил. Благодаря этому он занял наклонное положение и повис в воздухе почти горизонтально, обращенный лицом кверху. Вися в таком положении, Телушкин имевшуюся при нем веревку длиною в 13 м привязал одним концом к веревке, обвитой вокруг шпиля, а другой собрал кругами и сильным размахом бросил вверх, дав направление по дуге справа налево. Веревка, описав в воздухе дугу, обвилась вокруг основания креста, и размотавшийся конец ее свесился к Телушкину. На нем Телушкин сделал глухую петлю, продел в нее другой конец и передергивал веревку до тех пор, пока она не затянулась на кресте. По этой веревке, на которой предварительно сделаны были узлы, он взобрался к кресту…»
Весь подъем Телушкин совершил за два дня: первый был потрачен на подготовку и обход шпица у люка, а второй — на подъем. Сделать веревочную лестницу для постоянных подъемов уже не представляло трудностей, раз ее можно было укрепить у креста. С того времени Телушкин каждый день в течение двух месяцев — октября и ноября — поднимался на высоту для починки повреждений в сумке через плечо, таща мастеровой инструмент. Сложности работе добавляла и погода. Осень не самое лучшее время в Петербурге: с Невы постоянно дул холодный ветер, часто шел дождь, порой вперемешку со снегом, рано темнело.
В ходе работы Петр закрепил оторванные листы, поправил фигуру ангела, укрепил крест. На работу мастера специально приходили посмотреть горожане. Через 110 лет верхолазы проверяли шпиль, и на дубовом переплете рамы, которая сохранилась и при позднейших переделках, они нашли сделанную краской роспись Телушкина.
Таким образом, наш земляк стал первым русским промышленным альпинистом. Возможно, он не был единственным, но стал первым, чей подвиг заметили и оценили по достоинству. Сегодня высотные работы стали явлением обыденным, но многие ли из нынешних умельцев согласились бы повторить работу Петра Телушкина без страховок, альпинистских связок, крепких синтетических тросов и прочего оборудования промышленного альпиниста?
НАГРАДЫ ГЕРОЯ
За ходом работ внимательно следил президент Императорской Академии художеств Алексей Николаевич Оленин. Он наблюдал за Телушкиным в подзорную трубу из окна своего дома, расположенного на Дворцовой набережной, напротив собора. После окончания всех работ Оленин в журнале «Сын Отечества» напечатал статью о Петре Телушкине, после чего о мастере заговорила вся Россия, он даже получил в народе прозвище «небесный кровельщик». Вскоре Оленин представил Телушкина государю императору. Николай I наградил мастера серебряной медалью на Аннинской ленте «За усердие» и заплатил за работу пять тысяч рублей. Кроме того, Телушкину была вручена грамота, по которой владельцы питейных заведений были обязаны наливать ему бесплатно в любом кабаке. Но Петр ее потерял, и тогда ему было поставлено особое клеймо под правой скулой. И теперь Телушкин, приходя в питейное заведение, щелкал пальцами, показывая, что надо налить. Так якобы появился характерный жест, обозначающий распитие алкоголя.
Петербургский художник Григорий Чернецов выполнил маслом на картоне портрет Телушкина — единственный образ, по которому мы можем судить о внешности нашего героя: низкорослый, чуть курносый, стриженный «под горшок», с рыжеватыми усами и бородой, одет в коричневый длиннополый, до пят, кафтан. Этот портрет – эскиз для картины «Парад на Марсовом поле в 1831 году», где Телушкин изображен в числе 223 петербургских знаменитостей.
Вскоре популярному в стране «небесному кровельщику» стало поступать много солидных, хорошо оплачиваемых заказов, в частности починка кораблика на шпиле Адмиралтейства. В мае 1831 года он был обвенчан с крепостной девицей Ираидой Федоровой. Но слава и деньги не пошли ему впрок: Телушкин скоро спился и осенью 1833 года умер. Вскоре и слава его забылась, а на родине, в Ярославской губернии, о нем практически никогда и не говорили.
На снимке: портрет Петра Телушкина, 1832 г.
