В Мышкине еще накануне минувшего Успения Богородицы, престольного здешнего праздника, начали торговать брусникой. Поспела она нынче рано. У нас в огороде, в уголке дикой природы, еще с полмесяца назад стала красной.
Знакомый пенсионер, собирающий ягоды на продажу, предлагает ее по 80 рублей за литр. С охотой разбирают. Только не ленись, ходи в лес. Прежде он по 50 тысяч за осень на бруснике да клюкве подрабатывал. Брусничников вокруг Мышкина в сосняке немало.
В Мышкине еще накануне минувшего Успения Богородицы, престольного здешнего праздника, начали торговать брусникой. Поспела она нынче рано. У нас в огороде, в уголке дикой природы, еще с полмесяца назад стала красной.
Знакомый пенсионер, собирающий ягоды на продажу, предлагает ее по 80 рублей за литр. С охотой разбирают. Только не ленись, ходи в лес. Прежде он по 50 тысяч за осень на бруснике да клюкве подрабатывал. Брусничников вокруг Мышкина в сосняке немало. Появились и новые в местах, где от пожаров выгорел лес. У брусники как ягоды, так и листья целебные. Не случайно она долгожительница: в среднем куст живет 100 лет. И в языке животворные ее свойства закреплены. «От слова девка брусвянеет», — гласит народная пословица. То есть становится алее, краше. Но в моей памяти эти ягоды с детства вызывают и другое: грядки серой гальки кладбища заключенных на Колыме. И на этих голых камнях, как капли крови, кисти крупной брусники. Никто из мальчишек их не ел — боялись.
