17 октября в Ярославской области потерпел крушение вертолет МИ-2, принадлежащий московской авиакомпании АО «Баркол». В тот день два вертолета МИ-8 и МИ-2, арендованные для проверки нефтепровода, пролегающего по территории Ярославской области, взлетели с аэродрома в Туношне. МИ-8 взял курс в сторону Санкт-Петербурга, МИ-2 — в сторону Коромыслова. Погода в тот день была дрянь — дождь со снегом, видимость плохая, поэтому утром вылет задержали. Вертолетом МИ-2 управлял 50-летний пилот Сергей Урбанский. Через 20 минут после взлета с ним пропала связь. Диспетчеры поняли, что случилась беда. МИ-2 упал неподалеку от деревни Ярково Гаврилов-Ямского района, развалившись при ударе о землю. В его кабине погиб опытнейший пилот Сергей Урбанский. Он умер сразу при ударе вертолета об землю. Его тело было зажато в кабине. Прибывшим спасателям пришлось разрезать машину, чтобы достать тело пилота. Разбившийся МИ-2 отвезли в летный институт в Люберцы на исследование причин катастрофы.
Известие о гибели Сергея Урбанского стало настоящим шоком для его семьи и друзей. Жена Сергея Урбанского Лидия Вениаминовна в день гибели мужа находилась в Египте, где отдыхала по путевке. В четверг вечером она позвонила домой, и ей сообщили страшную новость. Друг ее мужа Владимир Иванович Прилепский взял на себя мужество сказать ей о случившемся. — Если сможешь, срочно вылетай, случилась беда, — сказал он. На следующий день Лидия Вениаминовна уже летела из Хургады в Москву, там ее встречал старший сын. 1 августа этого года Сергею Урбанскому исполнилось 50 лет. Для здорового мужчины это, конечно, не возраст. Здоровье позволяло ему летать, из авиации он уходить не собирался. И хотя у пилотов есть возрастной ценз, строгая медицинская комиссия всякий раз давала ему добро на продолжение полетов. Без неба он просто не мыслил себя. По рассказам сослуживцев, Сергей был первоклассным пилотом, знал все тонкости машины, на которой летал. За свою жизнь он провел тысячи часов в небе. Поэтому версия, что при аварии свою роль сыграл человеческий фактор, отпадает. Здоровье у Сергея Урбанского было отменное, и машиной он управлял виртуозно. Наверное, никто так не знал Сергея Урбанского, как его лучший друг — пилот Владимир Иванович Прилепский. Володю Прилепского и Сергея Урбанского называли в отряде братьями. Они вместе учились в летной школе в Рязани, куда Сергей Урбанский поступил по спецнабору, прошел ускоренный выпуск. По окончании летной школы они вместе служили в Ярославском объединенном авиаотряде, вместе летали, потом дружили семьями. Сергей Урбанский по окончании летного училища стал вторым пилотом на АН-2, на котором пролетал больше 10 лет. Друзья даже внешне были очень похожими — оба здоровые, крепкие. За глаза Сергея называли медведем и увальнем, но он никогда не обижался, так как был человеком очень добрым, открытым, обаятельным. В отряде его сразу полюбили за неординарность. В любой компании с ним было весело, он поднимал настроение, так как был прекрасный рассказчик. Характер у него был безобидный, поэтому друзей было очень много. Те, кому доводилось летать вместе с ним, говорят, что это был настоящий талант. При его большой комплекции он управлял легким МИ-2 очень нежно, как настоящий профессионал, умел прислушиваться к машине, знал все ее капризы. Когда во время перестройки в авиации, как и во всей стране, начались передряги, Сергей Урбанский ушел из ярославского отряда, работал на Севере. Летал в составе Тюменского авиационного отряда. Месяц он находился дома, в Ярославле, месяц — на Севере. В конце концов бесконечные командировки на Север так надоели, что он готов был уйти с летной работы. Многие его сослуживцы уходили на пенсию очень рано — в 32 — 35 лет, был момент, когда и он уходил, но вскоре вернулся. Сергей Урбанский без неба не смог, снова стал работать в Ярославском летном отряде. Работа дисциплинировала. Каждый летчик перед полетом проходил медицинский контроль, и не дай Бог, если у кого-то пульс был выше нормы, что обычно случается после выпивки. Летчик сразу мог быть отчислен из отряда. Выпивкой Сергей Урбанский никогда не увлекался, потому что были в его жизни дела поважней и поинтересней. Он был прекрасным семьянином, любящим мужем и заботливым отцом. У Сергея Урбанского остались четверо детей. У Урбанских была прекрасная, дружная семья. Лидия Вениаминовна ласково называла Сергея Антониновича папенькой. Лидия Вениаминовна была второй женой Сергея Урбанского, для нее это тоже был второй брак. Познакомились они уже в зрелом возрасте. Она ездила к матери в Очапки на дачу, а Сергей Урбанский в то лето подрабатывал во время отпуска в лагере «Орленок». Там и пересеклись их дороги, Сергей помог женщине нести ее сумки и котомки, разговорились, потом стали встречаться. У Лидии уже был сын, у Сергея росла дочь. Вскоре Лидия и Сергей решили пожениться. Лидия тяжело заболела, у нее были серьезные проблемы с легкими, но, несмотря на это, она решила родить Сергею ребенка. Ей говорили: «Куда ты на старости-то лет рожать собралась?» Но Лидия ответила: «Раз решила, значит, рожу Сергею». Через год родилась Полина, а еще через год Антонин. Говорят, что Полина вся пошла в отца — она прекрасно поет. Сам Сергей Антонинович прекрасно играл на пианино, окончил музыкальную школу по классу баяна, мог подобрать любую мелодию. Лидия и Сергей почти никогда не ссорились. Он любил поворчать, а если и случалась в семье ссора, первым шел мириться. Своей жене он помогал по хозяйству — освободил ее от полоскания белья и мытья полов, понимал, что ей тоже трудно. Владимир Иванович Прилепский рассказал, что незадолго до трагедии они с Сергеем Урбанским ездили в аэропорт Левцово за Волгой. На обратной дороге заехали на Игнатовское кладбище, где были похоронены родители Сергея. Сергей Антонинович нежно любил мать и отца и очень часто вспоминал их. Родители его были людьми интеллигентными, работали преподавателями. Говорят, что отец Сергея в войну тоже был летчиком. С отцом они ездили на велосипеде, занимались спортом. Когда отец умер, на руках Сергея Урбанского осталась 80-летняя мать. Он долгое время ухаживал за больной матерью, мыл ее, покупал ей продукты, готовил, кормил чуть ли не с ложки, ругался, когда она отказывалась принимать пищу. Тогда, на кладбище, уходя, Сергей Урбанский поклонился могилкам и сказал: «Спасибо, маменька и папенька, что дали мне здоровье». Потом шутя добавил: «Вот сколько места рядом, хватит и мне». Они пробыли на кладбище почти целый час, навестили могилу умершего несколько лет назад пилота — их друга. Мог ли предположить тогда веселый и разговорчивый Сергей Антонинович, что это место станет скоро его последним пристанищем, а его слова окажутся пророческими. Страшное для семьи Урбанских событие помог пережить Владимир Иванович Прилепский. Он взял на себя все хлопоты по организации похорон, поддерживал морально Лидию Вениаминовну. Хоронили Сергея Урбанского на Игнатовском кладбище за Волгой, рядом с могилами его родителей. На похороны пришли все друзья из летного отряда, а их у него было очень много, пришла даже его бывшая учительница, знавшая Сережу как доброго, отзывчивого человека. О причинах трагедии сегодня говорить пока рано, прокуратура проводит проверку. Версии друзей-пилотов самые различные. Говорят, что могли отказать двигатели и Сергей Урбанский пытался посадить машину на авторотации, но не сумел. Автопилота на МИ-2 не предусмотрено. Никто не говорит сегодня, сколько лет было вертолету, на котором пришлось лететь Сергею Урбанскому, может быть, срок его эксплуатации давно вышел. На все эти вопросы в скором времени ответит созданная комиссия. Подобное падение вертолета на территории Ярославской области произошло в 1957 году, тогда разбился вертолет «ПО-2», в котором погиб пилот Жемчугов. Фото из семейного архива Урбанских.
