Справочное бюро «Уединенного Пошехонца» наконец-то раскрыло свои объятья страждущим и жаждущим, плавающим и путешествующим по морю искусств, истории и культуры. Первый звонок был несказанно трогательным.
В трубку буквально прорычали: — Я говорю и думаю, как Шиллер, а вы — как подьячий! Вот те на! Сразу на грубость нарываются и обидеть норовят. — Так уж и подьячий! — Любезнейший! — пророкотал голос, смягчившись. — Я говорю, что… я говорю, как Шиллер, а вы как подьячий… — Да с чего вы взяли? Теперь вообще никто не говорит — ни как Шиллер, ни как подьячий! Какие подьячие в наше-то время! — Все так… Одна надежда — на вас! Все говорят: «Звоните в «Кольцо» — там знают. Не могли бы вы подсказать мне, откуда сии строчки? — Сии строчки, — не замедлили ответить мы, — ясно откуда. Из Островского. Который — просим не путать — Александр Николаевич, сиречь наш драматург, а не тот, который «Как закалялась сталь»! — Драматург, говорите? И написал, стало быть, пьесу… — Да, пьесу. Целый «Лес»… — Лес? — Да-с, «Лес»! — А не могли бы вы снять книжечку с полки, чтобы уж наверняка удостоверить мое любопытство? — Помилуйте, но зачем же вам это? — Как зачем? Газета «Теплый круг» конкурс объявила. Я уж третий раз участвую. Выиграл холодильник, стиральную машину, теперь норовлю телевизор выиграть! Тешу себя надеждой… — Тешьте, тешьте, норовите, норовите… Будьте уверены, стопроцентно… Нам не жалко. Помните «Золотое кольцо»! Но какая-то странная тоскующая нота поселилась в сердце. Вот те на! Новый звонок! Но он разбередил душу еще сильнее. В трубке на этот раз раздалось бодрое: — Жизнь — распахнутая радость поздороваться с утра! — Неужто снова конкурс в газете «Теплый круг»? — догадались мы. — Вам надо узнать, кто автор? — Никакой не «Теплый круг»! Мы сами — газета. Называемся «Купи-продай». Автора знаем. Это Цветаева. Но не откажите подсказать, когда и где она это написала? — Но зачем? — Мы хотим потешить читателей шапкой… То есть заголовком на первую полосу из Цветаевой. Нам надо дату поставить. И потом — нас волнуют знаки препинания! — Дружочек, дайте хотя бы время, чтобы томик с полки снять! — А навскидку, неужели слабо? Ну, просто, наизусть, не глядя! — Слабо — не слабо… Но ведь это времени стоит… Трудов, так сказать… — Вам заплатить? — деловито осведомился голос. — Сколько? Пятьсот? Тысячу? «Купи-продай» готова уплатить за справку. — Нет, — мужественно отвергли мы денежные выражения лирических взаимоотношений и чувств. Нас взволновала щемящая любовь к Цветаевой странной рекламной газеты, заботящейся о знаках препинания. Розовый туман заставил прослезиться. Кому-то важны даже правила правописания. В наше время всеобщего мата и компромата! А Цветаева! Какова! Понимала толк в наслаждениях жизни! Жизнь — распахнутая радость поздороваться с утра! — Итак… — продолжал голос. — Сколько я вам должен? — Нисколько. Мы проконсультируем вас исключительно бесплатно. Да здравствует «жизнь — распахнутая радость»!.. Третий звонок также не заставил грустить. Звонил некий Луняев. — На днях в Ярославль прибывает знаменитый певец Олег Митяев. Вам известно, конечно, что у него есть цикл песен на стихи Бродского? Митяев поет их исключительно для продвинутых специалистов и любителей тонкой лирики. Мы бы хотели провести экспертизу, а потому передаем вам кассету и списочек песен. Выстройте их по годам — 24 песни… Строго хронологически. Дело в том, что «Теплый круг»… — Проводит конкурс? — догадались мы. — Отнюдь нет! «Теплый круг» заказал мне статью о Митяеве. И мне, стало быть, нужна экспертиза. — Ну и звоните себе в «Теплый круг»! У них там своих экспертов хватает. — Да, но они-то уверены, что это я — наилучший эксперт! — А вы отдаете отчет, что это большая работа?.. У нас множество проблем, да что мы перед вами отчитываемся? Мы просто не обязаны! — Бросьте! Для специалиста это плевое дело! О чем вы?.. — Впрочем, вы абсолютно правы. Для нас ваши звонки просто распахнутая радость… Несите! Звоните! Спрашивайте! Пишите!.. Несите сундуки с поэмами и стихами. Грузите романы бочками! Мы — единственное справочное бюро по гуманитарным вопросам в наше негуманитарное время! P.S. Однако наши сотрудники по справкам настаивают на том, что любая гуманитарная экспертиза — это работа.
