Так заканчиваются ранние, еще не зрелые стихи ставшего потом известным советским поэтом Иосифа Дика. Иосиф был сыном врага народа. Он, не озлобившись ни на несправедливое сиротство, ни на тяжелое ранение, полученное в годы Великой Отечественной на фронте, закончил Московский литературный институт и стал известным писателем и поэтом. В основном писал для детей.
Его книги «Огненный ручей», «В нашем классе», «Коза на вертолете», «Синий туман», «Девчонки и мальчишки», «Золотая рыбка», «Третий глаз», «В дверях Кара-вумбы» известны современным юным читателям, а наши мамы и папы в их не столь далеком детстве и вовсе ими зачитывались. Но более всего, наверное, Иосиф Дик известен как автор стихов двух популярных песен «Дым отечества» и «Ровесники». Помните: Пусть не кружит ворон черный, Ширь небес не для него, Не рубить ему крылами Счастья дома моего… Или Ровесники, ровесники, Мальчишки и девчонки… Однако мало кто знает, что судьба писателя и поэта Иосифа Дика напрямую связана с Рыбинском. Как и судьба еще двенадцати мальчишек и девчонок, волею судьбы ставших детьми врагов народа и отправленных на перевоспитание в Рыбинск, в детский дом имени 1 Мая, что располагался за рекой Волгой в деревянном здании барачного типа, но в прекрасной сосновой роще. ПО СЛЕДАМ КРАЕВЕДА ИСАЕВА Вообще-то о том, что биография писателя Иосифа Дика тесно связана с Рыбинском, местные газеты уже писали. Но настоящее краеведческое исследование начал преподаватель истории рыбинской школы № 37, что за Волгой и совсем недалеко от того места, где стоял детский дом имени 1 Мая, Андрей Геннадьевич Исаев. А произошло все как бы случайно. Поздней осенью 1999 года Андрей Геннадьевич, бывший членом одной известной демократической партии, собирал подписи в поддержку своего избирательного блока для выборов в Государственную думу Российской Федерации. И зашел к бывшей выпускнице школы, где он работал, Тамаре Валентиновне Сапеловой. Поговорив о политике, Тамара Валентиновна показала молодому учителю на заросшее бурьяном место недалеко от своего дома и сказала: — Вот видите горы мусора и бурьян? А ведь когда-то здесь был детский дом, где содержалась так называемая спецгруппа! Детский дом имени 1 Мая за номером 14. — Что за спецгруппа? — поинтересовался Андрей Геннадьевич. — Дети врагов народа. Причем не простых врагов, а видных государственных и партийных деятелей! У историка Исаева дыхание перехватило! Он понял, что в каких-то двух шагах от его школы такой огромный пласт истории и культуры, который обязательно подлежит изучению… И закипела в школе краеведческая работа. К изучению подключились учителя и дети, но особенную энергию проявили завуч Людмила Борисовна Белова и преподаватель мировой художественной культуры и химии Тамара Израилевна Куценко. Несколько лет назад историк Исаев уволился из школы. Но дело, которое он начал, разрослось, приняло формы крупнейшего краеведческого исторического исследования. Педагоги и учителя вышли на международный уровень, нашли выпускников детдома и их потомков в Израиле и Америке. Они собирают богатейший материал, и сборам этим конца и края нет… Когда-нибудь из всего этого напишется замечательная книга. ОТЦЫ И ДЕТИ Чьими же детьми были эти тринадцать мальчиков и девочек, которых 10 января 1938 года высадили из поезда на платформе Рыбинска и повели пешком через весь город и по льду на другую сторону Волги в их новую обитель? Ион Дическу-Дик, румын, один из основателей румынской компартии, комиссар Управления формирования войск Туркфронта. В 20- 30-е годы — преподаватель Московской военной академии Университета народов Востока, ответственный работник Госплана. Военной коллегией Верховного Суда СССР 4 января 1938 года по обвинению в шпионаже приговорен к расстрелу. 23 июня 1956 года реабилитирован. В спецгруппу рыбинского детдома имени 1 Мая были направлены его 15-летний сын Иосиф и 13-летняя дочь Биба. Адольф Иванович Кристин — заведующий бюро иностранной статистики и секции конъюнктуры мирового хозяйства в ЦСУ СССР. Ответственный работник Госплана СССР. Национальность, точные даты расстрела и реабилитации пока не установлены. В Рыбинск был направлен его 11-летний сын Карл. Кирилл Иванович Янсон, латыш, латышский стрелок из роты по охране Смольного. В годы гражданской войны — начальник оперативного отдела штаба Западного фронта, командующий корпусом армии. Потом — ответственный работник Реввоенсовета республики. Закончил Особую группу Военной академии им. Фрунзе и в звании комбрига был назначен командиром дивизии Белорусского военного округа. В 1936 году добровольцем выехал в революционную Испанию и участвовал в боевых операциях. Награжден орденом Ленина. После возвращения из Испании расстрелян 22 августа 1938 года. Реабилитирован в 1956 году. В Рыбинск были направлены сыновья — 14-летний Раймонд и 13-летний Эвалд. Яков Вульфович Шварцштейн, еврей, член американской коммунистической партии, румынской коммунистической партии, с 1922 года — член ВКП(б), ответственный секретарь английской газеты «Москау Дейли Ньюс» в Москве. Расстрелян 25 января 1938 года. Реабилитирован 4 апреля 1956 года. В Рыбинск был направлен 10-летний сын Вильям. Оскар Ансович Стигга, латыш, заместитель начальника военной разведки, готовил группу Рихарда Зорге. Расстрелян 29 июля 1938 года. Реабилитирован 8 сентября 1956 года. В Рыбинск был направлен 14-летний сын Вольдемар. Алибек Алибекович Тахогоди, даргинец, помощник заведующего отделом школ ЦК ВКП(б). Расстрелян 9 октября 1937 года. Реабилитирован 7 января 1956 года. В Рыбинск был направлен 11-летний сын Махач. Георгий Андреевич Ленский, русский, полковой комиссар, начальник отдела вооружений инженерного управления армии. Расстрелян 20 июня 1938 года. Реабилитирован 13 октября 1956 года. В Рыбинск были направлены 14-летний сын Сергей и 10-летняя дочь Лида. Александр Иванович Пуккит, латыш, начальник отделения снабжения штаба НКВД. Расстрелян 22 августа 1938 года. В Рыбинск был направлен 12-летний сын Отто. Родственные связи последнего воспитанника, 10-летнего Саши Левина, еще устанавливаются. Отец 12-летнего Михаила Николаева Лев Всеволодович также был расстрелян. ЗАМЕНИВШИЙ ОТЦА Как видим, расстреляны отцы этих детей были в разное время с промежутком около двух лет. Жены их были брошены в лагеря. Осиротевших детей врагов народа свозили в Москве в Свято-Даниловский монастырь, где располагался приемно-распределительный пункт детей обезвреженных врагов народа. У детей брали отпечатки пальцев, фотографировали в профиль и анфас, на каждого заводили персональное следственное дело в соответствии с «оперативным приказом Народного Комиссара внутренних дел Союза ССР». Эти дети считались социально опасными, их либо заключали в лагеря, либо отправляли в исправительно-трудовые колонии НКВД, либо водворяли в детские дома особого режима. Именно таким детским домом сделали небольшой бревенчатый барак в заволжской части Рыбинска. Но Рыбинский детский дом имени 1 Мая не стал для ребят ни ссыльной тюрьмой, ни страшной исправительной колонией. Директор детдома Александр Иосифович Жуков сделал все, чтобы дети не чувствовали себя ни обездоленными, ни потомками врагов народа. Он заменил всем тринадцати сиротам отца. Вот как пишет об этом в своих воспоминаниях Иосиф Дик: «Заведовал детским домом Александр Иосифович Жуков, чуть сутуловатый человек с острыми черными глазами. Он понимал положение детей, насильственно лишенных родителей, никогда ни словом, ни жестом, ни намеком, как бы ни бедокурили в мальчишестве, не одергивал нас прошлым. Наоборот, если кто-нибудь, вспомнив о родном доме, плакал, он строговатым тоном говорил: „Кто это там сопли распустил? Зима-лето, зима-лето, вот встретишься с папкой и мамкой, а ты — реветь“. Так он утешал нас, хотя сам прекрасно знал, что наши отцы (жертвы сталинского произвола)… давно уже были расстреляны». Не менее тепло вспоминает об Александре Ивановиче Раймонд Янсон: «Хотя директор детдома был обязан регулярно докладывать органам о нашем поведении, какая информация шла от него, можно догадываться, но жили мы в детдоме благодаря директору не стесненные ни в чем. У нас даже было детское самоуправление, разные кружки. Помню, как Володя Стигга смастерил фотоаппарат из пенала, и мы сделали отличные фотографии. Юзик Дик увлекался французской борьбой. Даже тот факт, что директор рыбинского детского дома дал возможность ребятам из спецгруппы закончить 10 классов, в то время как по инструкции их надлежало немедленно отправить на производство после окончания восьмилетки, говорит о многом». На самом деле все было далеко не так гладко. Работники НКВД все равно понимали, что директор вопреки их воле воспитывает ребят не как детей врагов народа, а как обычных и даже очень одаренных и перспективных, что на самом деле было так. В начале войны директора Жукова забрали на фронт, в штрафную роту. До самого последнего дня он писал ребятам письма. Перед последним боем, словно чувствуя что-то, попрощался в письме. И погиб. ИХ БЫЛО ТРИНАДЦАТЬ… В это время многие из ребят уже заканчивали школу и уходили в самостоятельную жизнь. В течение многих лет они, верные памяти человека, заменившего им отца, переписывались с женой Александра Иосифовича Антониной Павловной Жуковой. Сейчас и ее нет в живых, но до сих пор в Рыбинске, недалеко от того места, где располагался детдом, живет Галина Александровна Жукова-Бурцева. Оказывается, на протяжении многих лет выпускники спецгруппы приезжали в Рыбинск на встречи друг с другом, с воспитателями и с дочерью своего директора. Но, поскольку на каждом из них долго стояло клеймо потомка врага народа, и даже когда родители были реабилитированы, въевшееся в привычку молчание о своем происхождении и своей жизни не позволяло давать широкую огласку, встречи эти происходили тихо, в стороне от посторонних глаз. Лишь в годы перестройки Галина Александровна Бурцева решила написать в местной газете статью об Иосифе Дике, где рассказала и о детдоме имени 1 Мая. Как же сложилась в дальнейшем судьба этих ребят? Иосиф Дик поступил после школы в Ленинградский горный институт, а через год началась война и он ушел на фронт добровольцем. Был тяжело ранен, потерял кисти обеих рук, глаз. Он писал с помощью протеза в специальных блокнотах с передвижной лентой, придумал приспособление для управления автомобилем, пуговицы на костюме заменил хитрыми крючками. После войны Дик закончил литературный институт и, как мы уже сообщили в самом начале, стал известным писателем. Некоторые его произведения были премированы, а фильм «Смелого пуля боится» по его сценарию получил вторую премию на международном фестивале в Дели. Всю жизнь Дик собирал материалы о своем репрессированном отце и написал о нем книгу. Иосиф Дик умер в 1984 году. Его сестра Биба Дик стала инженером-экономистом и вышла замуж за известного переводчика Льва Гинзбурга. Раймонд Янсон пишет в израильской русскоязычной газете: «Большинству из нас фронт „не доверили“. Я, например, как и Володя Стигга, оказался в стройбате…» Но после войны Раймонд закончил геологический факультет Латвийского университета, работал главным геологом на изыскании трасс магистральных нефтепроводов, облетел и объездил всю страну, работал в Ираке и на Кубе. Сейчас живет в Израиле. Судьба надолго разлучила его с братом Эвалдом, которому удалось скрыть факты своей биографии и поступить в спецшколу МВД. Однажды во время работы на Кубе Раймонд встретил на международном курорте Варадеро Эвалда… Они единственные из выпускников спецгруппы живы до сих пор. Сереже Ленскому удалось попасть на фронт, где он совершил подвиг и был представлен к награде. Но награду ему не дали. После войны не принимали в институт. Он поехал в приемную Берии, пытался отстоять свои права и съездил по роже референту Лаврентия Павловича за слова: «Мы еще посмотрим, какой ты фронтовик». За это был осужден на пять лет. Владимир Стигга стал крупным конструктором-механиком, Карл Кристин — кандидатом технических наук, преподавателем вуза. Михаил Николаев — главным специалистом Минцветмета СССР. Вильям Шварцштейн — инженером-конструктором автозавода, Сергей Ленский — инженером-электротехником, преподавателем техникума. Лида Ленская умерла от тифа во время войны. Следы остальных — Махача Тахогоди, Саши Левина и Отто Пуккита — затерялись. Но краеведы из школы № 37, дети и взрослые не теряют надежды найти и их следы. В школе создается музей, собрано множество экспонатов. В том числе протез кисти руки Иосифа Дика. И еще, наверное, будет написана книга. О том, как на окраине Рыбинска несчастных сирот пригрел и вывел в люди (да еще какие!) маленький детский дом имени 1 Мая.
