Для кого-то обрюзгший мужик с сивой бородой, вздумавший учить жизни умных людей, для кого-то современный Дягилев, святой, подвижник и радетель. Савва Ямщиков — личность насколько неординарная, настолько и противоречивая. Недавно маститый реставратор, обладатель громких титулов и регалий отметил 70-летие со дня рождения и 50-летие творческой деятельности. И в этой связи решил посетить Ярославль, с которым связано без малого 40 лет его жизни. Творческая встреча прошла в художественном музее.

Для кого-то обрюзгший мужик с сивой бородой, вздумавший учить жизни умных людей, для кого-то современный Дягилев, святой, подвижник и радетель. Савва Ямщиков — личность насколько неординарная, настолько и противоречивая. Недавно маститый реставратор, обладатель громких титулов и регалий отметил 70-летие со дня рождения и 50-летие творческой деятельности. И в этой связи решил посетить Ярославль, с которым связано без малого 40 лет его жизни. Творческая встреча прошла в художественном музее.

Проникновенный монолог Ямщикова о судьбах родины длился два с лишним часа. По риторике он сильно напоминал речи Жириновского. С уст то и дело слетали крепкие словечки против обласканных властями деятелей культуры. Швыдкой, Пиотровский — негодяи, подонки, Ерофеев — писатель через букву «e», Коротич — пи… ас, Парфенов — телевизионная шпана, и этот список можно продолжать до бесконечности. Создалось впечатление, что Савва Васильевич хорошо отзывается только о мертвых. И то не обо всех. Журналисты не упустили возможность задать обличителю несколько вопросов.

— Савва Васильевич, простой, банальный вопрос. Что для вас Ярославль?

— Признаюсь честно, самый любимый мой город — Псков, Ярославль на втором месте. Здесь мне не просто хорошо работалось, а хорошо жилось. Это город-сказка, как в рекламе, помните? Сынок, это фантастика.

— Вы жизнь положили на сохранение памятников истории и культуры. Не боитесь, что нынешнему поколению это не нужно?

— Как ни печально, это так. Знак нашего времени — борьба с памятью. Когда уничтожали бульдозером на ВВЦ Ту-154, я плакал. Смерть неодушевленных предметов тоже бывает страшной. Этот самолет делали светлейшие умы, весь мир нам аплодировал с завистью. И что с ним сделали? А культура? В музее Сахарова недавно проходила выставка «Осторожно, религия!», где человек-собака Кулик рубил иконы и называл это артефактом. Церетели ему дал золотую медаль. За что? За то, что Третьяковскую галерею называет провинциальным музеишком? Бывали хуже времена, но не было больнее.

— Как вам нынешняя политика Министерства культуры?

— Ужас. Царит сплошной п… Кругом одни либерасты. Любимчики Михалков, Сафронов ордена получают. А эта нашумевшая кража в Эрмитаже?! Да просто, видимо, руководство музея отвело от себя удар, дабы скрыть чудовищные хищения. А пострадали провинциальные музеи. Вот в Псков комиссия нагрянула с проверкой во главе с мадам, не помню, как там ее, вроде Колупаевой, гоголевская такая фамилия. Мол, у вас пропало 120 тысяч произведений, а у них в хранении всего-то 110. Маразм.

— А что вы думаете о канале «Культура»?

— Я не против, если там выcтупает моя любимая женщина Анна Нетребко или певец Хворостовский, которого обожает моя дочь. Но этот образец чудовищной пошлости «Культурная революция». В одной из передач ведущие пытались уличить в распутстве Машу Распутину. Тоже мне сексопатологи! Машка их так уделала, молодчина! Могу еще привести цитаты из этой передачи: «Музеи — кладбище культуры», «Пушкин устарел», «Русский фашизм страшнее немецкого».

— Как вы относитесь к проекту «Имя России»?

— Я говорил его создателям — делайте что хотите, только не обсуждайте Пушкина. Он — наше все. Не послушались и, что называется, попались. Впереди — Сталин, а Пушкин на шестом месте. Кто еще в списке? Зюганов, Михалков. Эти люди не вошли в историю. Они в нее вляпались. Никита Сергеевич в последнее время только с Путиным выпивает, а хорошее кино он снимал очень давно.

— А к возврату музейных памятников архитектуры РПЦ?

— Тяжелый вопрос. В 91-м году, когда началась реституция, в «Литературной газете» было опубликовано письмо за подписью 70 деятелей культуры, от Айтматова до меня, с просьбой вернуть церкви все отнятое. Я и не мог помыслить, что памятники будут и возвращать в большевистском порядке. Вот, к примеру, захватили Сретенский монастырь, где располагался отдел реставрации древнерусской духовной скульптуры. Выбросили на улицу 350 уникальных произведений. Церковно-археологические музеи как были мечтой, так и остаются. Я в очень хороших отношениях с патриархом. Но вот вам один показательный случай. На Варварке есть церковь Георгия Донского, принадлежавшая обществу охраны памятников. Я попросил Алексия II не выселять его хотя бы в течение года. Он очень жестко на меня посмотрел и сказал: «Я вас очень ценю. Но с церковью играть опасно».

— Вы верующий?

— Я из старообрядческой семьи по матери. Мой отец, военный, не был воинствующим атеистом. После ранения он умирал дома под Москвой. И просил жену спустить воду с креста и умыть его. Человек не может быть грамотным, не зная церковной истории. Как говорил Пастернак, все елки на свете, все сны детворы — из Евангелия. Нам нужно изживать наследство раскола. Это было ошибкой. У нас и так много врагов, сект всяких. Нужно объединяться.

— Но в православии очень жесткие каноны.

— Согласен. Как-то я обратился к батюшке с просьбой о причастии. У нас, старообрядцев, этого нет. Он говорит, мол, нельзя. Я про себя думаю, как же в Евангелии сказано: ловцы душ. Вот к вам душа пришла. Батюшка мне: пойду в алтарь — разрешения спрошу. Возвращается, можно, говорит. А я ему в ответ: думал, вы с Ним посоветовались.

— Как вы относитесь к строительству Успенского собора на Стрелке?

— Очень плохо. Не люблю новоделов. За эти деньги лучше привести в порядок церковь Иоанна Предтечи. Ваш владыка говорил, что учился на моих книжках. Видать, плохие были книжки. Хреновый из меня учитель.

— У вас есть мечта?

— Хочу на старости лет перебраться в Суздаль. Буду вставать в 6 утра и сочинять. Вот дочка Марфа мне давно уже говорит: «Папа, что ты все ругаешься, мрачный такой. Напиши лучше забавные случаи из своей жизни. Люди будут смеяться, и тебе будет хорошо». Наверно, я ее послушаю.

Анастасия СОЛОВЬЕВА.

Фото

Андрея КОМИССАРОВА.