Жаль еще не отпыхтело В этой жизни небольшой Одноразовое тело С многоразовой душой. Это сожаление об одноразовости тела буквально сочилось из него при жизни. Помню, летом 2002 года Георгий Бязырев трижды приезжал ко мне из Тутаева, привозил на корректуру свои потрясающие воображение книги, которые охотно брали московские издатели и делали на нем большие деньги. А он был всегда таким дружелюбным, располагающим к себе, неконфликтным.

Жаль еще не отпыхтело

В этой жизни небольшой

Одноразовое тело

С многоразовой душой.

Это сожаление об одноразовости тела буквально сочилось из него при жизни.

Помню, летом 2002 года Георгий Бязырев трижды приезжал ко мне из Тутаева, привозил на корректуру свои потрясающие воображение книги, которые охотно брали московские издатели и делали на нем большие деньги.

А он был всегда таким дружелюбным, располагающим к себе, неконфликтным. В один из своих приездов в Ярославль он пригласил меня в группу ярославских йогов, которые попросили его провести с ним установочные занятия. Мы пришли в 16-метровку, коммуналку на Свердлова, и там для пятерых молодых людей и одной девушки Георгий провел полуторачасовые занятия с практическим показом йоги. Он разделся до плавок, и я был буквально ошарашен совершенством его тела — хоть сейчас в мрамор! Пришли на память его строки:

Сам себя родил на свете

Из воды и глины,

Сам себя, как яхту ветер,

Я толкаю в спину.

Во время всех трех поездок в Ярославль Георгия сопровождали два молодых человека, удивительно похожих на него своим миролюбием и какой-то отрешенностью от мирской суеты. Как-то мы договорились о том, что я помогу ему с выпуском одной из книг. Мы составили договор-расписку, но к назначенному часу человек от него не приехал. На следующий день я запустил эти деньги на другой проект, а человек приехал. Я развел руками. С тех пор Георгий исчез из моего поля зрения до сегодняшнего дня.

Приходила информация из «сарафанного радио», что он уехал в тайгу (кстати, в последний приезд в 2002 году он мне говорил, что собирается построить со своими единомышленниками дом в тайге и жить там, но я принял это как шутку, он вообще любил пошутить). Затем говорили, что он женился, построил в Подмосковье дом в виде египетской пирамиды… А у меня перед глазами его стихотворение:

Когда я на любви поставил крест,

Меня носили по Союзу черти,

И я со зла без очереди лез

В очередищу за дурацкой смертью.

Потом дошло: коль не было любви,

То подыхать бездарно смысла нету!

Я снизошел к себе: «Ну, поживи,

Поволочись за сказкой это лето»…

Но он прожил прекрасную жизнь, ему удалось сделать в поэтическом творчестве значительные вещи, которые займут законные места на мировой книжной полке в вечности. Однако душевно все время метался…

И вот смерть от прозаической язвы желудка.

А меня не оставляет предчувствие на уровне убеждения, что в этом мире он просто не смог себя найти, хотя, безусловно, успел сделать немало, а главное — подготовил учеников. С грустью читаю его оптимистические строки:

Лежу, руками небо обнимаю,

Кричащих ран не чувствую к утру:

Такая в звездах красота немая,

Что, заглядевшись, так и не умру.

И хочется верить, что Великая душа Георгия Бязырева нашла свой дом.

Виктор САМОЗНАЕВ.