ПЛАТОН

А тут и я. У меня мысль гейзером хлещет. Меня в Погребаевске все так и зовут — Платон. Не только из-за того, что в паспорте имя. Еще потому, что я, как философ Платон Каратаев из романа Льва Толстого, запросто от целого бревна ложку могу отстругать. То есть не голова, а форменный дом советов!

Я к мэру захожу:

— Нам, — говорю, — нанотехнологии надо продвигать или не надо?

— Ясен пень, надо!

— Ну тогда выписывайте четыре тысячи двести рублей, я для наших дорог из трактора самоход построил. На воздушной подушке!

Получил я дотацию из фонда развития, а назавтра у обочины все собрались: мэр, кто-то из администрации, прочие городские службы, детишки с разноцветными флажками. Телекамеры включили, я агрегат завел, ка-а-ак дунул! Все, что было на дороге в лужах и колдобинах, — все на них. Не подрассчитал маленько подушку-то. В общем, они с ног до головы, одни детишки довольные — радуются, черными флажками машут.

Мэр утерся и говорит в камеру:

— Это ничего, нанотехнологии, они не сразу… Зато агрегат в городе можно вместо дворника использовать.

Лучше б молчал: за ночь таджики из горкомхоза весь опытный образец до гаечки раскрутили и в речку Чумаженку покидали, чтобы не конкурировал.

Я тогда к мэру:

— Что ж, — говорю, — уважаемый руководитель, мы отстаем с нанотехнологиями-то? С хлебом-то в городе перебои! Не потому, что кризис какой-нибудь. Из области машины не довозят, застревают. А наша пекаренка маломощная, ее еще князь Рюрик для своей дружины строил. В общем, рассусоливать не буду: три восемьсот. Я нанодрожжи изобрел. Производительность раз в сто…

Получил я дотацию из фонда развития, а назавтра все в пекарне собрались, я щепотку дрожжей в чан бросил. Через минуту ка-а-ак забурлит, ка-а-ак забродит!.. В общем, все в тесте, даже вороны на дальнем складе.

Мэр разлепил, прожевал и речь сказал. Лучше б молчал — назавтра все нанодрожжи местные алкаши растащили. Очень им удобно: бросил в бидон, пока стакан об коленку вытер — там уже брага готова.

Я тогда к мэру пошел.

— Что ж, — говорю, — мы так нанотехнологиями-то манкируем?!

Тот аж побледнел:

— Да что вы, Платон Платоныч, я целиком за идеи президента!

— Ну тогда две восемьсот и невулканизированной резины одну фуру. Вот у нас в Погребаевске с общественным транспортом швах, говорят, не резиновый… Уловили идею?!

В общем, назавтра все улицы перепружены оказались. Народ как с работы попер, поналез в салоны — автобусы и разнесло, словно беременных кошек. Заклинило к черту, особенно на поворотах, хоть дрожжи в окна кидай. С другой стороны, пусть пока стоят — как по этим улицам ездить, вы помните…

А мне уж мэр сам звонит:

— Давай, давай, — говорит, — кумекай с нанотехнологиями. Надо ж что-то реальное, нам отчитываться скоро!

Я в ответ:

— Это, — говорю, — все оттого, что касательно нанотехнологий мы с вами пока только насчет дорог мысль развивали. А ведь кроме них, дорог-то, это каждому известно, есть в стране еще и вторая ипостась. Вот теперь ею и займемся! В общем, мне пять шестьсот из фонда развития в конверте, и завтра в десять на центральной площади.

И что вы думаете? Все собрались, все! Хоть, как говорится, по гармошкам пересчитывай!

Евгений ОБУХОВ.

МЕЧТЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

«Мечтать не вредно», — слыша мои разговоры по телефону, смеются коллеги по работе. Я не обижаюсь, а про себя говорю: «Вредно не мечтать!»

А что, что еще делать, если желания не соответствуют возможностям? Хотелось бы мне смотаться летом на какой-нибудь зарубежный курорт, пусть даже в самый плохонький отель в три звезды…  Хотелось бы. Но за неимением средств приходится весь отпуск торчать на карьере бывшего кирпичного завода и вместо хваленых импортных вин по системе «все включено» довольствоваться дешевым пивом из остановочного ларька.

И что же теперь, распластавшись под солнцем на глинистом в стеклах и мусоре берегу, нельзя помечтать о Кипре, Мальте, Крите? Закрыть глаза и представить рядом стройную загорелую красотку, а не какую-нибудь просящую сигаретку поддатую восьмиклассницу из соседнего поселка Красный Богатырь.

Вчера всю ночь мечтал, как наберусь смелости и приглашу работающую со мной в офисе Варю в театр. А почему бы и нет? Театральный сезон начался. Куплю билеты в партер на самые лучшие места. Во время антракта мы спустимся в буфет, и я угощу спутницу шампанским и бутербродами с красной икрой. А Варя будет смотреть на меня влюбленными глазами и говорить, что это, наверное, очень дорого… Конечно, дорого. Поэтому я и не приглашаю ее в театр.

Второй месяц мы с Варей занимаемся реализацией услуг известного оператора сотовой связи, продаем мобильные телефоны и аксессуары к ним. Помимо оклада, приравненного шефом к минимальному размеру оплаты труда, за хорошие показатели он начисляет нам премиальные да еще проценты с продаж. В среднем выходит пятнашка.

Но это только в среднем, потому что при плохих показателях о премии речи не идет. Шеф безжалостно дерет с нас штрафы за опоздания, разговоры и нетактичное общение с клиентами. А в конце месяца приходится еще и недостачи, связанные с кражей телефонов, погашать. А их в прошлом месяце увели пару штук, слава богу, что недорогих. Естественно, что десятку понесенных конторой убытков шеф раскинул на работников офиса. Получилось по две с половиной штуки с носа! О каком тут театре может идти речь?

И тогда меня осенило: раз недостачу делят на всех, почему бы этим не воспользоваться? Оставшись как-то в офисе один, я сразу прибрал к рукам навороченный финский мобильник за двенадцать с лишним штук. Вечером скинул его бывшему однокласснику и на следующий день сводил Варю в театр. Там шел ее любимый Булгаков, «Мастер и Маргарита». Словно Воланд, я угощал девушку шампанским и бутербродами с красной икрой. Варя смотрела влюбленными глазами и говорила, что это, наверное, очень дорого…

— Ерунда, — смеялся я, прикидывая, сколько мобильных телефонов надо свистнуть, чтобы хватило смотаться с Варей на какой-нибудь зарубежный курорт, пусть и в самый плохонький отель в три звезды…  

Но на следующий день шеф поставил в офисе камеру видеонаблюдения — так что моей мечте не суждено было осуществиться. А в конце месяца всплыла недостача трех крутых трубок, стоимость которых, естественно, разделили на четверых работников офиса. Вот тут до меня и дошло, что не один я такой ушлый.

Олег ГОНОЗОВ.